Стихи Федора Кони

Финальные куплеты из водевиля «Лакей невпопад»

Боклер

Я из бар попал в лакеи,
Хоть на свете без труда
Большей частью из ливреи
Попадают в господа.
Я от этого доходы
И невесту потерял, —
Будь лакей я от природы,
Верно б, промаха не дал!

Сенвиль

Здесь делец -с надсады груди —
В госпитале кончил век,
Там бездельник вышел в люди.
Хоть был прежде «человек».
Отчего ж дельцу невзгоды?
Подслужиться оплошал…
Будь лакей он от природы,
Верно б, промаха не дал!

Дестиваль

Роль приняв футур-министра,
Часто пошлый фанфарон
В гору лезет очень быстро,
Задавая всюду тон.
Неуч круглый, враг свободы,
Не умен он, не зубаст,
Да лакей он от природы,
Так уж промаха не даст!

Жак

Нынче модные затеи
Завелись во всех слоях.
Кто ж всё ладит? — Всё лакеи,
Только в разных галунах.
Бары все, справляя моды,
Разорилися, банкрут…
А лакеи от природы
Их именьями живут.

Не жди, чтобы цвела страна,
Где царство власти, не рассудка
И где зависит всё от сна
И от сварения желудка!
Где есть закон, чтоб понимать,
Как он изменчив и непрочен;
И где звездами лечат знать
От заслужённых ей пощечин!
Где много есть свободных мест
Для угнетенья и позора;
Где вешают на вора крест,
А не на крест вздевают вора!
Где низость доставляет чин,
А чин дает на подлость право:
Кто низко ползал — исполин,
Кто честно жил — упал без славы!
Где надо знать маршировать,
Чтоб выслужиться перед троном;
Где можно родину продать
И ей же вновь служить шпионом!
Где с детства учат фрунтовой,
Из школ поделали казармы;
Где управляет всей страной
Фельдфебель с палкой да жандармы!
Где всё правительство живет
Растленьем нравственным народа;
На откуп пьянство отдает
Для умножения дохода!
Где за словечко — цензоров
Пугают пытками тиранства,
А грабить можно мужиков
И драть — по вольности дворянства!
Где недостатка нет в попах,
А веры не видать от века;
Где бог в одних лишь образах,
Не в убежденьи человека!
Где нет управы для людей;
Где мысль их гонят; изуверство
Где есть закон; для лошадей
Особое есть министерство!
Где все цари едят и пьют
Или в солдатики играют,
Из мертвых мощи создают,
Живых же в землю отправляют!
Где в прихоть барства и чинов
Даны на жертву поколенья,
Где для затмения умов
Есть министерство просвещенья.

В старину у наших дам
Были опахалы,
Им, бывало, по краям
Пишут мадригалы.
Поцелуй или привет
Был за то наградой, —
Счастлив сметливый поэт,
Больше и не надо!

Но теперь пора не та —
Вееры не в моде,
Близорукость, слепота —
В нынешней методе.
И хотя теперь у нас
Нет старинной ласки,
Нет здоровых прежних глаз,
Но зато есть глазки!

Я с вопросом не к одной
Подходил кокетке:
«Для чего вы, ангел мой,
Смотрите в лорнетки?»
Но у всех ответ один:
Вечно объявляют,
Что лорнетки к ним мужчин
Как-то приближают.

Из шутки-поговорки «Всякий черт Иван Иваныч!»

Питер — дивная столица,
Я осмелюсь доложить:
Распотешить мастерица
И карман растормошить.

Здесь что шаг, то удивленье!
Всюду мрамор да гранит,
И уж точно просвещенье:
Всё на газе обстоит.
Всё так чисто и вальяжно…
Всюду этакий бонтон…
И устроено так важно —
На немецкий всё фасон.

Как кондитерские знатно
Здесь разубраны, ей-ей!
И у каждой аккуратно
Двое есть зубных врачей!
Над сластями, шоколадом
Порти зубы — нипочем!
Тут вам вырвут, вставят рядом —
Всё за рублик серебром!..

А уж сколько заведений,
В захолустьях даже всех,
Для душевных развлечений
И желудочных утех!
Здесь на дачах загляденье:
И воксалы и кафе,
Рестораны — объеденье,
Просто то есть — тут-а-фе!

Так вас вежливо обступят,
Требуй знай себе, не бось!
Правда, втридорога слупят,
Но зато уж всё — хоть брось.
Порции поменьше горстки,
Бутерброды под стеклом,
Водку подают в наперстке —
Утонченности во всем.

Рыба — сиг, лосось и штокфиш;
Всё рассчитано на вкус.
Что желудка не испортишь,
Уж за это поручусь.

А насчет скажу Пассажа,
Есть ли в мире где такой?
Преогромный, в три этажа,
А ведь летом — весь пустой.
Хоть торговля там в изъяне,
Плохо сводится итог,
Да зато поют цыгане:
«Уж как веет ветерок!».

Всё в размерах здесь громадных,
От палат до фонарей…
И вдобавок дней отрадных
Не бывает и ночей.

Невский устлан весь паркетом,
Не езда — а просто бег!
Только жаль — он взломан летом,
А всю зиму — на нем снег!

А наш Излер — вот сноровка! —
Распотешник, чародей!
Уж куды умеет ловко
Обморочивать людей!
Всех калиберов народы
Там всю ночь и поутру:
Минеральные здесь воды
Всем, как видно, по нутру.

Сколько разных есть сокровищ!
Видишь диво каждый час:
То — в Кунсткамере — чудовищ,
То цыганский дикий пляс.
А послушать Лизу, Грушу,
Как распустят голосок, —
Потрясают просто душу,
Растрясают кошелек!

Что за дамы! Как порхают!
Легче, кажется, пера…
А шары-то как спускают…
Надувать здесь мастера!
Да, уж надобно сознаться,
Что отыщется не вдруг
В целом свете, может статься,
Городок, как Петербург!

Поглядишь, на белом свете
Уж куда народ смешной!
Тот уважен, кто в карете
Разъезжает четверней.
Что же делать, мода эта
В знатном мире принята,
Хоть частехонько карета
Только на день нанята.

И во мненьи этом шатком
Судят часто сгоряча
По карете и лошадкам
О достоинстве врача.
Будь с башкою хоть пустою,
Но, ручаюсь наперед,
Если ездит четвернею,
Верно вчетверо возьмет!

Если ищете вы места
Или должности какой
Или сыщется невеста
С капитальной красотой,
Будьте сметливы и зорки!
Мой совет на этот счет:
Подъезжайте на четверке —
И вам верно повезет!

Ползать и кланяться,
Важничать, чваниться
Нам нипочем!
Штучками оными
Смотришь- персонами
Мы прослывем.
Как бы то ни было,
Только бы прибыло
Звонкой в карман!
Всё, что пользительно,
Тут позволительно,
Даже — обман!
Вот мое правило.
Оно доставило
Мне капитал.
Я уж не бегаю:
Парочку пегую
Им я достал.
В дружбе с Задариным.
Жить я стал барином:
Балы даю!
Жизнь веду чинную,
Пью не полынную —
Горское пью!
Так-то, любезнейший,
Совет полезнейший
Не презирай:
Дома ли, в свете ли,
Чтоб не осетили, —
Тон задавай!
Будь сам покорнее.
Был бы просторнее
Угол в избе:
Звякни деньжонками —
С детками, с женками
Придут к тебе!
Легко прославиться!
Никто не справится,
Кто ты таков.
Выше полковника,
Лучше чиновника
Ты без чинов!
Собственной личностью,
Звонкой наличностью
Действуй вовек;
Клюй, знай, как цыпочка,
Скажут: Присыпочка —
Вот человек!

Русская песня

Не жемчуг дорогой на цветочке блестит,
А росинка.
Не веселье в глазах у девицы горит,
А слезинка.
Пересажен цветок из поляны родной
В злую стужу;
Продана красота за мешок золотой
Злому мужу.
И цветочку в глуши эта божья роса
Полюбилась;
И с тоской и слезой на чужбине краса
Подружилась.
Пригорюнясь, цветок тяжело на листки
Опустился,
Блеск алмазный очей у красотки с тоски
Помрачился.
И цветочек больной только острой косы
Поджидает!
И румянец живой на щеках у красы
Увядает.
Знать, погибнуть тебе, мой цветок, по весне
В чуждом поле!
Не любить красоте на чужой стороне
И в неволе.