Если ты ранен в смертельном бою,
В жестокой сражен борьбе.
Твой друг разорвет рубаху свою.
Твой друг перевяжет рану твою.
Твой друг поможет тебе.
Был ранен в бою командир Абаков
Фашистской пулей шальной.
И ветер развеял гряду облаков,
И солнце качалось на гранях штыков…
Был ранен в бою командир Абаков.
На помощь к нему поспешил связной
Товарищ и друг — Квашнин.
Он рану рубахой перевязал.
Потом ползком под откос.
Гудела земля, стучало в висках.
Сквозь дым и огонь в покойных руках
Он дружбу свою пронес.
Уже вдалеке сражения дым.
Пахнуло травой и ветром лесным.
Жаворонки поют:
«Возьми винтовку мою, побратим.
Возьми винтовку мою.
Возьми винтовку, мой друг и брат.
Без промаха бей по врагу…»
Быть может, они разглядели тогда
В предсмертный последний миг.
Как черными крыльями машет беда.
Как в черной крови пламенеет вода.
Как гибель настигла их.
Если ты ранен в суровом бою,
В жестокой сражен борьбе.
Твой друг разорвет рубаху свою.
Твой друг перевяжет рану твою.
Твой друг поможет тебе!
Стихи о дружбе
Говорят, что друзья познаются в беде
Говорят,
что друзья познаются в беде.
Что ж!
В беде
он как раз
настоящий товарищ:
Даст взаймы,
если ты оказался в нужде,
За ночь глаз не сомкнёт,
если ты захвораешь.
Если критик
стихи твои забраковал,
От души пожалеет
и вспомнит при этом,
Что когда-то неплохо
он сам рифмовал,
Но ему не везло,
потому и не стал он поэтом…
Если горя хлебнул
или сбился с пути,
Ты поймёшь,
что он может быть истинным другом…
Но попробуй к нему ты
счастливым,
влюблённым,
любимым прийти —
Загрустит,
поглядит с непонятным испугом,
Так,
как будто тебе твоё счастье
в вину,
Так,
как будто присвоил ты что-то чужое,
Так,
как будто увёл от него ты жену,
И ему теперь
нету покоя!..
Да, он может помочь,
если будешь в нужде,
За ночь глаз не сомкнёт,
если ты захвораешь…
Говорят,
что друзья познаются в беде,
Но порою
лишь в счастье
ты друга познаешь!
Пусть друзья простят меня за то, что
Пусть друзья простят меня за то, что
повидаться с ними не спешу.
Пусть друзья не попрекают почту,—
это я им писем не пишу.
Пусть не сетуют, что рвутся нити,—
я их не по доброй воле рву.
Милые, хорошие, поймите:
я в другой галактике живу!
Песня о друге (Если друг оказался вдруг)
Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а — так;
Если сразу не разберёшь,
Плох он или хорош, —
Парня в горы тяни — рискни!
Не бросай одного его:
Пусть он в связке в одной с тобой —
Там поймёшь, кто такой.
Если парень в горах не ах,
Если сразу раскис — и вниз,
Шаг ступил на ледник — и сник,
Оступился — и в крик, —
Значит рядом с тобой — чужой,
Ты его не брани — гони.
Вверх таких не берут и тут
Про таких не поют.
Если ж он не скулил, не ныл;
Пусть он хмур был и зол, но шёл,
А когда ты упал со скал,
Он стонал, но держал;
Если шёл он с тобой, как в бой,
На вершине стоял хмельной, —
Значит, как на себя самого,
Положись на него!
Подружили нас коньки
В зимний солнечный денёк
Вышла Настя на каток.
На коньках стоит с трудом,
Озирается кругом.
А вокруг мальчишки
Пулями летают,
И испуга Насти
Они не замечают.
А она стоит, дрожит
И по сторонам глядит.
Рядом скрипнули коньки,
Засверкали огоньки.
Лёшка к Насте подъезжает
И ей руку предлагает.
Говорит: «Держись скорей,
И поехали быстрей!»
В руку Настенька вцепилась
И тихонько покатилась.
Едет, удивляется,
Даже улыбается.
Целый день они катались,
Дружно падали, смеялись.
К вечеру по зову мам
Разбежались по домам.
И теперь как только солнце
Стукнет лучиком в оконце,
На каток бегут они,
Захватив с собой коньки.
Настя с Лёшкой подружилась
И кататься научилась.
Трудности исчезнут вдруг,
Если рядом верный друг…
Но зато друзья кругом
НО ЗАТО ДРУЗЬЯ КРУГОМ
Вот – сучок, и вот – сучок,
Между ними паучок.
Разместился на рябинке
Дом его из паутинки.
Вдруг услышал паучок:
– Я плету себе сачок!
Дай, пожалуйста, лягушке
Паутинки полкатушки!
– И ежу не откажи!
Если друг, то удружи!
Отпусти мне паутинку –
Я сплету себе корзинку!
– Не забудь и про сову,
Я ведь рядышком живу!
Дай мне нитку, паучок,
Смастерю я гамачок!
– И для цапли опусти,
Сети нужно мне сплести!
Будут сети – будет рыба.
Я скажу тебе спасибо!
Очень быстро на рябинке
Опустел паучий дом:
Нету больше паутинки,
Но зато друзья кругом!
Лиса, заяц и ёж
Как-то заинька трусишка,
Зайка – серые штанишки,
Повстречал в лесу лисичку,
Очень хитрую сестричку.
Зайка лиску увидал,
Как осинка задрожал.
А лисичка-то хитрит
И зайчишке говорит:
«Что ты, заинька, дрожишь?
Что ты, серенький, молчишь?
Не приветствуешь меня,
Ведь с тобою мы друзья!
Дай тебя я обниму,
Лапку я твою пожму».
Только треснул вдруг сучок.
Слышит лиска голосок:
«Не пожмёшь! И не старайся!
И отсюда убирайся!
Друга съесть тебе не дам!
Лапы прочь! А то поддам!»
Видит зайка: из-под ёлки
Выбегает ёж из норки,
Палкой он лисе грозит.
Ну а та как побежит!
И лишь пятки засверкали,
Только лиску и видали.
Когда по склону вниз метет пурга
Когда по склону вниз метет пурга,
И ветер в грудь колотит, как пружина,
Тут главное, чтоб кто-нибудь шагал,
И попадал бы в такт твоим ногам,
И в том-же ритме шел бы до вершины.
Мой друг, мы столько вытерпели гроз,
Мы вместе забродили, словно брага,
Нам столько в жизни вместе довелось
Мы повязались до корней волос,
Ужели ж мы теперь собьемся с шага?
Дороги, поезда и корабли
Нас в разные концы земли метали,
Но по дорогам матушки земли
Одни и те-же черти нас несли
И дальше мы от этого не стали.
И пусть костер нас манит впереди
Нам тот, что позади, стократ дороже.
Он мне теплей, он мне необходим,
У наших инструментов строй один,
И песни удивительно похожи.
И ты, судьба-злодейка, не спеши.
Нам глупости твои не портят крови.
Ведь на любую из твоих вершин
Мы вместе восхожденье совершим.
И нас ничто, мой друг, не остановит.
Я с Петровой подружилась
Я с Петровой подружилась!
Я с ней сушкой поделилась.
Мы с Петровой после чтенья
Съели всё моё печенье!
Конфеты — после математики,
И даже облизали фантики.
Но вот Петрова убежала,
Когда закончилась еда.
А ведь вожатая сказала,
Что дружба —
Это навсегда…
Дружба крепкая не сломается
Дружба крепкая не сломается,
Не расклеится от дождей и вьюг.
Друг в беде не бросит, лишнего не спросит,
Вот что значит настоящий верный друг.
Друг в беде не бросит, лишнего не спросит,
Вот что значит настоящий верный друг.
Мы поссоримся и помиримся,
«Не разлить водой» — шутят все вокруг.
В полдень или в полночь друг придет на помощь,
Вот что значит настоящий верный друг.
В полдень или в полночь друг придет на помощь,
Вот что значит настоящий верный друг.
Друг всегда меня сможет выручить,
Если что-нибудь приключится вдруг.
Нужным быть кому-то в трудную минуту —
Вот что значит настоящий верный друг.
Нужным быть кому-то в трудную минуту —
Вот что значит настоящий верный друг.
Вильяму Хейли о дружбе (2)
Ты мне нанес, как друг, удар коварный сзади,
Ах, будь моим врагом, хоть дружбы ради!
К другу Шеншину
«До лучших дней!» — перед прощаньем,
Пожав мне руку, ты сказал;
И долго эти дни я ждал,
Но был обманут ожиданьем!..
Мой милый! не придут они,
В грядущем счастия так мало!..
Я помню радостные дни,
Но всё, что помню, то пропало.
Былое бесполезно нам.
Таков маяк, порой ночною
Над бурной бездною морскою
Манящий к верным берегам,
Когда на лодке, одинокий,
Несется трепетный пловец
И видит — берег недалекий
И ближе видит свой конец.
Нет! обольстить мечтой напрасной
Больное сердце мудрено;
Едва нисходит сон прекрасный,
Уж просыпается оно!
Гость
Глава 1
Друзья мои, ко мне на этот раз.
Вот улица с осенними дворцами,
но не асфальт, покрытая торцами,
друзья мои, вот улица для вас.
Здесь бедные любовники, легки,
под вечер в парикмахерских толпятся,
и сигареты белые дымятся,
и белые дрожат воротники.
Вот книжный магазин, но небогат
любовью, путешествием, стихами,
и на балконах звякают стаканы,
и занавеси тихо шелестят.
Я обращаюсь в слух, я обращаюсь в слух,
вот возгласы и платьев шум нарядный,
как эти звуки родины приятны
и коротко желание услуг.
Все жизнь не та, все, кажется, на сердце
лежит иной, несовременный груз,
и все волнует маленькую грудь
в малиновой рубашке фарисейства.
Зачем же так. Стихи мои — добрей.
Скорей от этой ругани подстрочной.
Вот фонари, под вывеской молочной
коричневые крылышки дверей.
Вот улица, вот улица, не редкость —
одним концом в коричневую мглу,
и рядом детство плачет на углу,
а мимо все проносится троллейбус.
Когда-нибудь, со временем, пойму,
что тоньше, поучительнее даже,
что проще и значительней пейзажа
не скажет время сердцу моему.
Но до сих пор обильностью врагов
меня портрет все более заботит.
И вот теперь по улице проходит
шагами быстрыми любовь.
Не мне спешить, не мне бежать вослед
и на дорогу сталкивать другого,
и жить не так. Но возглас ранних лет
опять летит.- Простите, ради Бога.
Постойте же. Вдали Литейный мост.
Вы сами видите — он крыльями разводит.
Постойте же. Ко мне приходит гость,
из будущего времени приходит.
Глава 2
Теперь покурим белых сигарет,
друзья мои, и пиджаки наденем,
и комнату на семь частей поделим,
и каждому достанется портрет.
Да, каждому портрет. Друзья, уместно ль
заметить вам, вы знаете, друзья,
приятеля теперь имею я…
Вот комната моя. Из переездов
всегда сюда. Родители, семья,
а дым отечественный запах не меняет.
…Приятель чем-то вас напоминает…
Друзья мои, вот комната моя.
Здесь родина. Здесь — будто без прикрас,
здесь — прошлым днем и нынешним театром,
но завтрашний мой день не здесь. О, завтра,
друзья мои, вот комната для вас.
Вот комната любви, диван, балкон,
и вот мой стол — вот комната искусства.
А по торцам грузовики трясутся
вдоль вывесок и розовых погон
пехотного училища. Приятель
идет ко мне по улице моей.
Вот комната, не знавшая детей,
вот комната родительских кроватей.
А что о ней сказать? Не чувствую ее,
не чувствую, могу лишь перечислить.
Вы знаете… Ах нет… Здесь очень чисто,
все это мать, старания ее.
Вы знаете, ко мне… Ах, не о том,
о комнате с приятелем, с которым…
А вот отец, когда он был майором,
фотографом он сделался потом.
Друзья мои, вот улица и дверь
в мой красный дом, вот шорох листьев мелких
на площади, где дерево и церковь
для тех, кто верит Господу теперь.
Друзья мои, вы знаете, дела,
друзья мои, вы ставите стаканы,
друзья мои, вы знаете — пора,
друзья мои с недолгими стихами.
Друзья мои, вы знаете, как странно…
Друзья мои, ваш путь обратно прост.
Друзья мои, вот гасятся рекламы.
Вы знаете, ко мне приходит гость.
Глава 3
По улице, по улице, свистя,
заглядывая в маленькие окна,
и уличные голуби летят
и клювами колотятся о стекла.
Как шепоты, как шелесты грехов,
как занавес, как штора, одинаков,
как посвист ножниц, музыка шагов,
и улица, как белая бумага.
То Гаммельн или снова Петербург,
чтоб адресом опять не ошибиться
и за углом почувствовать испуг,
но за углом висит самоубийца.
Ко мне приходит гость, ко мне приходит гость.
Гость лестницы единственной на свете,
гость совершенных дел и маленьких знакомств,
гость юности и злобного бессмертья.
Гость белой нищеты и белых сигарет,
Гость юмора и шуток непоместных.
Гость неотложных горестных карет,
вечерних и полуночных арестов.
Гость озера обид — сих маленьких морей.
Единый гость и цели и движенья.
Гость памяти моей, поэзии моей,
великий Гость побед и униженья.
Будь гостем, Гость. Я созову друзей
(пускай они возвеселятся тоже), —
веселых победительных гостей
и на Тебя до ужаса похожих.
Вот вам приятель — Гость. Вот вам приятель — ложь.
Все та же пара рук. Все та же пара глаз.
Не завсегдатай — Гость, но так на вас похож,
и только имя у него — Отказ.
Смотрите на него. Разводятся мосты,
ракеты, киноленты, переломы…
Любите же его. Он — менее, чем стих,
но — более, чем проповеди злобы.
Любите же его. Чем станет человек,
когда его столетие возвысит,
когда его возьмет двадцатый век —
век маленькой стрельбы и страшных мыслей?
Любите же его. Он напрягает мозг
и новым взглядом комнату обводит…
…Прощай, мой гость. К тебе приходит Гость.
Приходит Гость. Гость Времени приходит.
Друзьям
Я пью за здоровье не многих,
Не многих, но верных друзей,
Друзей неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней.
Я пью за здоровье далеких,
Далеких, но милых друзей,
Друзей, как и я, одиноких
Средь чуждых сердцам их людей.
В мой кубок с вином льются слезы,
Но сладок и чист их поток;
Так, с алыми — черные розы
Вплелись в мой застольный венок.
Мой кубок за здравье не многих,
Не многих, но верных друзей,
Друзей неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней;
За здравье и ближних далеких,
Далеких, но сердцу родных,
И в память друзей одиноких,
Почивших в могилах немых.
Подруги
Дверь общежитья… сумрак… поздний час.
Она спешит, летит по коридору,
Способная сейчас и пол и штору
Поджечь огнем своих счастливых глаз!
В груди ее уже не сердце бьется,
А тысяча хрустальных бубенцов.
Бежит девчонка, гулко раздается
Веселый стук задорных каблучков.
Хитро нахмурясь, в комнату вошла.
— Кто здесь не спит? — начальственно спросила.
И вдруг, расхохотавшись, подскочила
К подруге, что читала у стола.
Затормошила… чертики в глазах:
— Ты все зубришь, ты все сидишь одна!
А за окошком, посмотри, весна!
И, может, счастье где-то в двух шагах!
Смешная, скажешь? Ладно, принимаю!
На все согласна. И не в этом суть.
Влюбленных все забавными считают
И даже глуповатыми чуть-чуть…
Но я сейчас на это не в обиде.
Не зря есть фраза: «горе от ума».
Так дайте же побыть мне в глупом виде!
Вот встретишь счастье и поймешь сама.
Шучу, конечно. Впрочем, нет, послушай,
Ты знаешь, что сказал он мне сейчас?
«Ты, говорит, мне смотришь прямо в душу,
И в ней светло-светло от этих глаз».
Смеется над любой моей тревогой,
Во всем такой уверенный, чудак.
Меня зовет кувшинкой-недотрогой
И волосы мои пушит вот так…
Слегка смутилась. Щеки пламенели.
И в радости заметить не смогла,
Что у подруги пальцы побелели,
До боли стиснув краешек стола.
Глаза подруги — ледяное пламя.
Спросила непослушными губами,
Чужим и дальним голос прозвучал:
— А он тебя в тайгу не приглашал?
Не говорил: «Наловим карасей,
Костер зажжем под старою сосною,
И будем в мире только мы с тобою
Да сказочный незримый Берендей!»
А он просил: подругам ни гугу?
А посмелее быть не убеждал?
И если так, я, кажется, могу
Помочь тебе и предсказать финал!
Умолкла. Села. Глянула в тревоге,
Смешинок нет, восторг перегорел,
А пламя щек кувшинки-недотроги
Все гуще белый заливает мел…
Кругом весна… до самых звезд весна!
В зеленых волнах кружится планета.
И ей сейчас неведомо, что где-то
Две девушки, не зажигая света,
Подавленно застыли у окна.
Неведомо? Но синекрылый ветер
Трубит сквозь ночь проверенную весть
О том, что счастье есть на белом свете,
Пускай не в двух шагах, а все же есть!
Поют ручьи, блестят зарницы домен,
Гудя, бегут по рельсам поезда.
Они кричат о том, что мир огромен
И унывать не надо никогда,
Что есть на свете преданные люди,
Что радость, может, где-нибудь в пути.
Что счастье будет, непременно будет!
Вы слышите, девчата, счастье будет!
И дай вам бог скорей его найти!