Стихи Олега Григорьева

Дрожу в подворотне от холода,
Стою и зубами щелкаю,
Живот мой сведен от голода,
И, верно, похож на волка я.

Людей стало много-много,
Надо было спасаться.
Собрал сухарей я в дорогу,
И посох взял, опираться.
— Когда вернешься? — спросила мама.
— Когда людей станет мало.

По школьному радио голосом вещим
Позвали все классы на экстренный сбор.
Быстро в портфель побросав свои вещи,
Мы по перилам скатились во двор.

Строгий завхоз, улыбаясь немножко,
Приятную весть сообщает для всех,
Что едем в колхоз собирать мы картошку.
Раздалось визжанье и радостный смех.

Какое везенье! Какая удача!
За нами приехали грузовики!
И вместо уроков мы снова на даче.
Давайте лопаты, давайте совки.

Картошку копаем, картошку бросаем,
Картошку сгребаем, картошку несем,
Картошку толкаем, картошку катаем,
Картошку сгружаем, картошку везем.

Картошка как кошка, картошка-матрешка,
Картошка как лошадь и как бегемот.
Картошка-гигант и картошина-крошка,
Картошка-красавец, картошка-урод.

Картошка, картошка, картошка, картошка…
Картошки мешок одному не поднять,
В картошке я стал запинаться немножко,
Картошку не просто совсем собирать.

Зажав кузнечика в руке,
Сидит ребенок на горшке.
— Нельзя живое истязать! —
Я пальцы стал ему ломать.
— Нельзя кузнечиков душить! —
Я руки стал ему крутить.
На волю выскочил кузнечик,
Заплакал горько человечек.

Время устало и встало…
И ничего не стало.

* * *
Я ударился об угол —
Значит, мир не очень кругл.

* * *
Я волновался от страха,
Как на веревке рубаха.

* * *
Пойду домой, пожалуюсь маме,
Что луна зажата двумя домами.

* * *
— Что, если мир раскрутить посильнее?
— Подумай о бабушке, что будет с нею?

* * *
Упал я — вот неудача!
Кругом же смех вместо плача.

* * *
Ревел человек в коляске.
Видно, хотел он ласки.

* * *
Засмотрелся на ивы плакучие,
Оказался в навозной куче я.

* * *
C измятой встали мы постели —
От складок полосы на теле.

* * *
Застал я с ним жену раздету
И объявил ему вендетту.

* * *
С наперстниками разврата
Он торопился куда-то.

* * *
Иду и плачу, не поднимая лица,
И вот я в лужу столкнул слепца.

* * *
Писал я детские книжки,
Забили насмерть мальчишки.

* * *
Из Макарова образца сорок девять
Замочил я девок штук девять.

* * *
Я яблоню очень люблю,
За это яблоню и тереблю.

* * *
Мне врач бока лечил,
Пока лечил — покалечил.

* * *
Сиял стакан в руке Ивана —
К Ивану близилась нирвана.

* * *
В парилке парились двое:
Садист — рыча, мазохист — воя.

* * *
Шел я между пилорам —
Дальше шел я пополам.

* * *
Друг от друга тянули блин,
Блин был кругл, а стал длинн.

* * *
Пес тоскует на цепи —
А попробуй отцепи.

* * *
Локоть ушел в мякоть —
Торт превратился в слякоть.

* * *
В уголке сидит паук —
Восемь ног, а может рук.

* * *
Солнце грело, грело…
И перегорело.

* * *
Залезло носатое на волосатое —
И стало усатое.

* * *
Жил и с этой, и с этой, и с той,
Вот и остался в квартире пустой.

* * *
Мы разошлись и как прежде
Спать я ложусь в одежде.

* * *
Окошко, стол, скамья, костыль,
Селедка, хлеб, стакан, бутыль.

* * *
Смерть прекрасна и так же легка,
Как вылет из куколки мотылька

* * *
Ходил я против ветра носом.
Остался на всю жизнь курносым…

Разбил в туалете сосуд —
Соседи подали в суд.
Справа винтовка, слева винтовка,
Я себя чувствую как-то неловко.

Зашли мы к Сизову с приятелем,
Закрыт на замок его дом.
Такой был прием неприятен нам,
Ну что ж, подождем под дождем.

После болезни все изменилось.
Не шел я по городу, а летел;
Когда-то давно уже это мне снилось —
Город, как лес качался и пел.

Каждый дом, труба и окошко,
Порт, стадион, туалет и вокзал,
Мусорный бак, воробей или кошка,
Пели свое, и я все понимал.

Разом, все вместе, как ясное слово
Было понятно уму моему
Через день стал я вовсе здоровым —
Ивновь никого не пойму.

Крадучись, точно вор,
Иду я проходняками,
Полон детишек мой двор,
В меня запустили камень.

Двор показался мне адом,
Навели на меня пушку,
Задом прячусь я за дом,
Сбил с молоком старушку.

Все молоко разлилось,
Старуха как треснет бидоном,
Всерьез видать разозлилась,
Упал я в лужу со стоном.

— Боюсь я детских игрушек,
А больше детей и старушек.

Папа вазу опрокинул
Кто его накажет?
— Это к счастью! Это к счастью! —
Все семейство скажет.

Ну а если бы, к несчастью,
Это сделал я…
— Ты — разиня! Ты — растяпа!
Скажут про меня.

Схватили за ногу правую
Меня и бросили в квас
К лягушкам, которые плавали
В квасе способом брасс.

Ездил в Вышний Волочок,
Заводной купил волчок.
Дома лежа на полу
Я кручу свою юлу.
Раньше жил один я воя,
А теперь мы воем двое.

Было раннее утро,
А уже стучит УГРО.

Мы сидим с ним рыло в рыло
В это раннее утрило.

— Не подпишешься?.. Ну что ж!..
Он схватил столовый нож.

В это раненное утро
Он решил вспороть мне нутро.
Отбивался я как мог,
Вдруг — звонОООк,
звонОООк,
звонок.

С топорщившимся из кармана топорищем
Вошел Сизов — старинный мой дружище.
И как Раскольников несчастную старуху
Инспектора УГРО он хвать обухом.

Пугая кошек и собак
Снесли мы труп в помойный бак.
И вдруг из бака постепенно
Растет как удочка антенна.

Из-под картофельных очисток
Пик — пик звучит светло и чисто так.
И как то нежно… Даже жалко,
Что вьехала тут самосвалка.

Я бак захлопнул на замок,
И в бункер загрузить помог.

Теперь ни в утро, ни в утро
Ко мне не ломитьсч УГРО.
Нашел он, видимо, покой,
Вдали, на свалке городской.