В тишине уединенной
Жизнь несчастную веду,
Позабыт я всей вселенной,
Счастье в смерти лишь найду.
Ты, подруга летней нощи,
Бледносветлая луна,
Лес, луга, и темной рощи
Мрак безмолвный — тишина!
Не услышите вы вечно
Вздохов горестных моих,
Хоть страдаю я сердечно
В лютой грусти, в муках злых.
Ручеек, что по лужочку
Быстро льется и журчит,
И под холмиком к кусточку
Воду чистую струит!
О тоске души унылой
Не скажу тебе, смолчу,
И тебя, ручей мой милый,
Я слезой не возмущу.
Не скажу я ветерочкам:
Мчитесь вы по всем местам,
По дубравам, по лесочкам,
По долинам, по лугам.
Не скажу я вам: сыщите
Ту, которую люблю,
И тихонько ей шепните,
Что я в жизни ад терплю;
Что с унылою душою
В жалкой участи грущу
И сердечного покою
Тщетно я везде ищу;
Что, красот ее любезных
Образ в памяти храня
И в страданьях бесполезных,
Рвусь и мучусь, жизнь кляня.
Нет, в моей ужасной доле
Не могу ее винить;
Нет, не в нашей это воле —
Ненавидеть и любить.
Не богат я и не знатен,
Не забавен, не остер,
Мрачный вид мой неприятен,
Речь уныла, томен взор.
Что роптать мне на судьбину?
Не могу я счастлив быть.
Но умею лишь Кларину
Страстно, искренно любить.