На асфальте так холодно лапкам

На асфальте так холодно лапкам,
хоть привыкнуть пора бы к стужам…
Я сижу под дождем и снегом,
примерзая к застывшим лужам.
Я не вышел ни шерстью ни мастью –
некрасив и совсем простужен.
В твоём доме и так много кошек,
и тебе я совсем не нужен.
От тебя вкусно пахнет домом –
тонким, теплым кошачьим духом,
что ж мне сделать, что б ты обернулась,
почесала меня за ухом?
Я не дикий,хотя весь в шрамах,
подойди ко мне – я не кусачий.
Это люди придумали сдуру –
мол, «собака от жизни собачьей….»
Я когда-то мурлыкал красиво,…
я тебя ничем не обижу,
и не буду тебе я в тягость –
я в глазах твоих душу вижу.
Вот и всё, – ты прошла мимо,
лишь мельком на меня взглянула…
а я мог согревать сиденье
твоего любимого стула…
А я мог лежать на подушке
и стрелой носиться по дому,
а покушав, на кресле валяться,
но… выходит все по-другому…
Ты ведь знаешь – подвал закрыли,
и в подъезд не пускают тоже…
Я устал, и дрожу… умираю…
а так хочется жить всё же…
Обернулась… да вот я, вот же,
с голубыми глазами, белый…
Грязный, битый, порванный псами,
но живой и отчаянно смелый.
… У меня теперь есть лежанка!–
(ничего, что пометил Рыжий).
Он холеный, наглый, персидский –
потому и наглеет, бесстыжий.
Ничего, я стерплю, я не гордый.
Нынче есть другие заботы –
надо вылизать шерстку красиво –
скоро мама вернется с работы.
Холод, грязь и ветер со стужей –
это все за окном, день вчерашний.
Потому что теперь я любимый,
потому что теперь я домашний.