Стихи Николая Доризо

Мое безделье — виноватость
Перед людьми, перед собой,
Чтоб обрести потом ту радость,
Когда ты отдаешь с лихвой.

Я сочинил когда-то песню,
И песня встретилась со мной.
Она со школьниками вместе
Шла мимо
улицей ночной.
Шагала
с выпускного бала,
Меня задев слегка плечом,
В лицо взглянула —
не узнала,
Как будто ей я не знаком.
Не я как будто дал ей имя,
Был ею полон, сон гоня…
Она идёт теперь с другими,
И нет ей дела до меня!
Хотелось крикнуть:
— Что ж ты, что же?
Остановись!..
Ведь ты моя! —
Но, как любой другой прохожий,
Ей уступил дорогу я.

Мелькнет такое в проблесках зрачка
Или в морщинке, вычерченной тонко.
Что я в ребенке вижу старика,
А в старике — вчерашнего ребенка.

Вы с нами делили
Нелёгкие
Будни похода,
Солдатские прачки
Весны сорок пятого года.
Вчерашние школьницы,
Мамины дочки,
Давно ль
Полоскали вы
Куклам платочки?
А здесь, у корыт,
Во дворе госпитальном
Своими ручонками
В мыле стиральном
До ссадин больных
На изъеденной коже
Смываете
С жёсткой солдатской
Одёжи
Кровавую потную
Глину
Большого похода,
Солдатские прачки
Весны сорок пятого года.
Вот вы предо мною
Устало стоите.
Вздымается
Дымная пена
В корыте…
А первое
Мирное
Синее небо —
Такое забудешь едва ли,
Не ваши ли руки
Его постирали?

Степни гордского сада.
Все те , что тридцать ет назад.
По ним
я
вниз
сбежал
когда-то,
и стало мне за пятьдесят.

Памяти брата Юрия Доризо

У меня был двоюродный брат.
Он мальчишкой
Погиб на войне.
Мы с ним были ровесники.
А теперь
Он годится мне в дети.
Он мне вспомнился вдруг
В югославской чужой стороне.
Здесь,
У русских могил,
На холодном
И влажном рассвете.
Я с ним в детстве поил
Деревянных коней,
И отлично жилось нам
На той,
Довоенной планете.
Он был старше меня
По серьёзности тихой своей,
А теперь
Он годится мне в дети.
Он погиб
В самом первом бою.
Ничего,
Кроме нашей Кубани,
Он не видел на свете.
Я ж прошёл сто дорог
За себя
И ещё сто дорог
За него,
И теперь
Он годится мне в дети.
Для него была женщина тайной,
Была Аэлитой она.
Он ещё её губ,
Достающих до самого сердца,
Ни разу не встретил.
Новогодняя рюмка сухого вина —
Вот и всё…
И теперь
Он годится мне в дети.
Мы с ним были ровесники.
Я, вернувшись с войны,
Избегал его мать,
Будто в чем-то
Перед ней был в ответе.
А теперь
Я смотрю ей в глаза
Без той прежней вины,
Потому что теперь
Он годится мне в дети.
Всё равно
Нелегко мне
В глаза ей смотреть,
Это понял я в Сербии,
Здесь,
У русских могил,
На рассвете.
Но в одном
Он счастливей меня —
Он не будет стареть,
Потому что
Теперь он годится мне в дети!

Да, это как дамоклов меч —
Что мне когда-нибудь с годами
Придется в землю, в землю лечь.
А я ее топчу ногами…

Мой критик, пишешь ты сердито,
Хотя, быть может, и умно.
В твоих статьях порою скрыто
Рациональное зерно.

Но тон казённого приказа
Своею строгостью крутой
Меня отпугивает сразу
От справедливой правды той.

Подумай, критик мой, о тоне,
Чтоб я с тобой был заодно,
Чтоб я клевал с твоей ладони
Рациональное зерно.

У нас в общежитии свадьба,
Друзья собрались за столом.
На самом торжественном месте
Невеста сидит с женихом.

Столы отодвинуты в угол,
Мы кружимся музыке в лад.
Москвы огоньки золотые
В морозном окошке горят.

У нас в общежитии свадьба.
Весёлые песни звенят!..

Так грянем, товарищи, «горько!»,
Наполним бокалы вином
И хором студенческим дружным
Заздравную песню споём.

С друзьями сидят молодые –
Счастливее их не найти.
У самых дверей института
Заветные ждут их пути.

У нас в общежитии свадьба.
Лети, наша песня, лети!..

Их ждут поезда и дороги,
Друзья на заводе любом,
Тревоги, исканья, дерзанья –
Всё то, что мы счастьем зовём.

Мы им пожелаем трудиться
На благо Отчизны родной.
Ещё молодым пожелаем
До свадьбы дожить золотой.

У нас в общежитии свадьба.
Зажёгся рассвет над Москвой!..