?Вот, Гитана идёт по базару
?И несёт за плечом, — за плечом,
?Позолоченным солнца лучом,
?На малиновой ленте гитару.
?На гитаре струна порвалась;
На груди, как змея, чёрный локон колышется;
На ходу тяжело ей, красавице, дышится…
?Чу!.. разносится звон… день погас…
?Кто в Севилье не знает Гитаны,
?С влажным блеском её черных глаз!
?Кто не слышал её в поздний час,
?Когда блещут огни и фонтаны?
?В те далёкие дни — алтари
Воздвигались любви, — каждый юноша, каждая
Молодая невеста, взаимности жаждая,
?Не должны были спать до зари.
?Чаще были ночные свиданья,
?Было больше таинственных чар,
?Звонче был по ночам гул гитар,
?Слаще шёпот… В лампадном сиянии
?Полнолунья, душистых кудрей
Пряди длинные ниже, всё ниже склонялися…
И капризные цепи любви проверялися
?Прежде, чем их спаял Гименей.
?Лишь Гитана могла бы едва ли
?Звать счастливца к балкону в свой дом, —
?Дом её был почти шалашом
?За оградой, где гряды копали,
?Да тянулись веревки с бельём…
Но она веселее была и беспечнее
Городских щеголих и, быть может, сердечнее, —
?Голосок её был с огоньком…
?Она знала, что там под листвою,
?Где в прохладе, с закатом зари,
?У бассейна горят фонари,
?Где цветы дышат вечной весною,
?Где лохмотьям и серым плащам
Не мешает и гранд своей пышной одеждою, —
Без Гитаны с гитарой — одною надеждою
?Меньше светит наивным сердцам.
?Отчего же с обычной эстрады
?Не слыхать её? Или больна?
?Или замужем? Или она
?Влюблена и не ищет услады
?В фимиаме горячих похвал? —
Вдруг прошёл странный слух, далеко не таинственный:
У Гитаны — любовник, — Дон-Педро, единственный,
?Кому бес богатеть помогал…
?Помогал и в любви… Были слухи,
?Что, в дороге, ребёнком, он был
?Взять бандитами в плен, полюбил
?Удаль их, воспитался в их духе,
?С их согласья в Севилью сбежал,
Завладел, по наследству от дяди, палатами,
И нередко, от банды снабжённый дукатами,
?Втайне ей помогал и спасал…
?Так о нём толковали в народе;
?Но — красавец, богач, фантазёр,
?Женских, пылких сердец милый вор,
?Он, на зло молодёжи, был в моде
?У вдовиц, — у больших мастериц
Прикрывать ложью то, что зовут в свете тайною, —
А Дон-Педро, владея удачей случайною,
?Не щадил ни знакомства, ни лиц…
?Что-то девственное и вакхальное,
?То мгновенные вспышки зарниц
?Из-под длинных, как стрелы, ресниц,
?То порыв, то улыбка печальная, —
?Всё, что было от грубых страстей
Далеко, как от хрипа воздушное пение,
Всё, что было в Гитане и блеск и затмение,
?Не давало ему спать ночей…
?И, конечно, Дон-Педро влюбился,
?Как влюблялись сатиры, когда
?Им на свете была череда
?Ликовать (вряд ли свет изменился!)…
?Он добился свидания с ней
И увлек её… (дом её не был с перилами),
И нарушил соблазн чародейными силами
?Тишину её светлых ночей.
?Разлюбив, говорил он Гитане:
?— Без ума я от женщин… — грешно
?Их щадить, — клятвам верить — смешно! —
?Кобылица — и та на аркане
?Рвётся в степь; как её ни ласкай,
Не желает она и за корм быть послушною
Злой узде: так и ты, не кажись простодушною
?И притворно цепей не желай…
?И Гитана во гневе не стала
?Упрекать его… Цепь порвалась…
?О! пусть думают, что продалась…
?Всё равно, — обаянье пропало…
?Красота её стала цветком,
Ради прихоти сорванным или подкошенным,
И, увы! добавляла молва, скоро брошенным…
?Значит, ей и позор нипочём…
?Долго, долго Гитана блуждала,
?Как в чаду, — наконец поняла,
?Что одна её слава — прошла,
?Что — приходит другая… И стало
?Ей и страшно, и больно от ран,
Наносимых ей в сердце: — никто соблазнителя
Не винил, — честь её не нашла себе мстителя, —
?Значит, был обоюдный обман…
?Так зачем же, голодная, злая,
?Загорелая, — словно несёт
?Ее буря, Гитана идёт
?На эстраду, вперёд сознавая,
?Что она никому не нужна!
Но Гитану зовут и — Гитана решается…
А струна, по струнам задевая, мотается…
?И ей чудится, — шепчет струна:
?«У тебя, — она шепчет, — ни брата,
?Ни отца нет… и вся-то семья,
?Всё богатство — гитара твоя,
?Да теперь — рукоятка булата…
?О, Дон-Педро! уже никому
Льстить не будет он, ночью гуляя с синьорами, —
По утрам провожать их влюблёнными взорами,
?Чтоб они улыбались ему.
?Думал он, ты уйдёшь и забудешь
?Его клятвы, как он их забыл;
?Он тебя никогда не любил, —
?А ты будешь любить, — вечно будешь!..»
?И вот, чудится ей, со струной
Говорит она: «Это во сне мне приснилося,
И не знаю сама я, как это случилося…
?Матерь Божия! — Нож был со мной…»
?Она бредить, а всё ж за бесчестье
?Нанесла она страшный удар,
?Тот удар, что дворцы и базар
?Называют кровавою местью.
?На пиру был Дон-Педро, — домой
Шел, посвистывая; на пути, ночью хмурою,
Не узнал он Гитаны и назвал Лаурою,—
?Но, едва сжал ей локоть рукой,
?Отшатнувшись, очнулась Гитана
?И вонзила в него лезвиё…
?Он без крика взглянул на неё
?Страшным взглядом — и грохнулся; рана
?Стала кровью пятнать мрамор плит…
Постояв, завернулась Гитана в мантилию
И ушла… — а по утру цирюльни Севилию
?Известили: Дон-Педро — убит!..
?Вот и новая ночь: отворяют
?В окнах ставни, — из окон несёт
?Ароматами, — скоро блеснёт
?Серп луны… по аллеям блуждают
?Чьи-то тени… Чу! кто-то свистит…
Шум шагов, голоса ей, встревоженной, слышатся
Пряди кос, словно львиная грива, колышатся, —
?За плечами гитара дрожит.
?Вот, пришла и встряхнула кудрями;
?Вот эстрада, — Гитана идёт…
?Что за чудо!.. Толпа вся встаёт,
?И её осыпают цветами,
?Рукоплещут… восторженный вой
Голосов… И стоит она, бледная, щупая,
Все ли струны?! — Ужели толпа эта глупая
?Поняла, кем убит милый мой?!