Когда земные наслажденья,
Расчеты грязной суеты,
Игры страстей и заблужденья,
Своекорыстные мечты
Меня измучили, — тоскою
Душа наполнилась моя,
Мне мир казался пустотою:
Я в мире видел лишь себя.
Запала к счастию дорога,
Исчез блаженства идеал,
И, Тантал новый, я на бога,
Томимый жаждою, роптал…
В часы греховных сновидений
Тогда, свидетель лучших дней,
Ко мне являлся светлый гений
Святой невинности моей.
Он на меня взирал с тоскою.
Как юной девы идеал,
Сияя вечной красотою,
Он вечной благостью сиял,
И озарял он сумрак ночи;
И, сознавая благодать,
Стыдом окованные очи
Не смел я на него поднять.
Я падал ниц пред ним с мольбою,
Я заблужденье проклинал…
А он молился надо мною
И в новый путь благословлял.