Луцилия приветствует Сенека!
Ты думаешь, хлопочешь за людей?
Блеск этой жизни — как сверканье снега,
Упавшего на камень площадей.
От жизни прежней, образ жизни новой
Отличен, как от блеска — звездный свет.
Блеск — отраженье доброго, дурного:
Упала тень… Где блеск? — Пропал и след…
Мой Эпикур писал Идоменею:
«Ты жаждешь славы? Знай: в моем письме
Найдешь известность ты, куда вернее,
Чем в тех делах, что ты творишь во тьме.»
Он не солгал…Кто б знал Идоменея,
Когда и царь его давно забыт?
Философы всегда царей скромнее,
Но, дух — мощней, он прорывает быт.
Всех скроет Хронос, но, одних — мгновенно,
Другие же — века переживут.
Тебя, Луцилий, если откровенно,
Я предъявлю потомкам наяву.
Одним судьба — подобие нирваны,
Пока он жив — ему во всем почет.
Цена же у великих дарований
Чем дальше, тем все более растет.
Пускай Идоменей тебе заплатит,
Раз я его в письме упомянул:
«Не добавляй Пифоклу денег, хватит!
Желания достаточно свернуть…»
Не только денег…Также — наслажденья,
И почести, и долгие года…
Желанья, как миражные виденья,
Влекут нас всех неведомо куда.
Есть люди, что читая Эпикура,
Свои пороки жаждут оправдать.
Во всем найти дурное можно… сдуру,
В его садах я вижу благодать.
Желудок скромен — многого не надо,
Даешь излишек — стонешь от жиров.
Надежней — сразу навести порядок,
Потом — куда труднее.
Будь здоров.