Стихи Андрея Дементьева

Елизавета Алексеевна Арсеньева
Внука своего пережила…
И четыре чёрных года
Тень его
Душу ей страдальческую жгла.
Как она за Мишеньку молилась!
Чтоб здоров был
И преуспевал.
Только бог не оказал ей милость
И молитв её не услыхал.
И она на бога возроптала,
Повелев убрать из комнат Спас.
А душа её над Машуком витала:
«Господи, почто его не спас?!»
Во гробу свинцовом, во тяжёлом
Возвращался Лермонтов домой.
По российским побелевшим сёлам
Он катился чёрною слезой.
И откуда ей достало силы —
Выйти за порог его встречать…
Возле гроба бабы голосили.
«Господи, дай сил не закричать…»
Сколько лет он вдалеке томился,
Забывал между забот и дел.
А теперь навек к ней возвратился.
Напоследок бабку пожалел.

Когда я вижу чье-то горе рядом,
Мне кажется – и я в нем виноват.
«Чем вам помочь?» —
Я спрашиваю взглядом.
И кто-то грустно опускает взгляд.
Чужое горе не взвалить на плечи,
Как чемодан или вязанку дров…
И все-таки кому-то стало легче
От всех, тогда не высказанных слов.

И вышла из воды весенней
На берег моего стола.
Свела стыдливые колени
И тихо руки подняла.
Я в красоту ее влюбляюсь,
Хотя из камня красота.
Моя любовь над ней, как аист,
У опустевшего гнезда.
Ее улыбка неземная
Мне краше праздничного дня.
И Афродита это знает.
И не уходит от меня.

В Россию вновь явились господа.
И отобрав свободу у народа
Они его послали в никуда.
И нет на них семнадцатого года.
Простые люди ныне не в чести.
Хотя на них и держится держава.
Ошиблись мы при выборе пути,
Уж если свой народ лишили права
Хозяином почувствовать себя
И не зависеть от господской воли…
Куда ты мчишься, Русь?
Пугаясь и скорбя,
Изнемогая от забот и боли?!
И есть ли впереди заветный миг
Вернуть народу право —
Быть свободным?
И потому великим,
Как велик
Весь путь его,
Когда он был НАРОДОМ.

В присутствии дамы четыре поэта
Себя мушкетёрами ей объявили.
Глаза её
Всех четырёх вдохновили,
И тут же была она в тостах воспета.
В любви объясняются ей мушкетёры.
А дама о чём-то грустит, улыбаясь…
И мудрый Атос,
Как подраненный аист,
В улыбке её не находит опоры.
Шампанское кровь и беседу нагрело.
Как шпаги,
Блистают весёлые взгляды,
И этой игре они искренне рады,
Где ревность без боли,
И шутки без гнева.
О, как восхитительны эти поэты!
Она улыбается, глядя им в лица.
И всё это было не с кем-то, не где-то,
А всё это с нею сумело случиться.
Не видно в игре никакого изъяна,
Хотя отклонились они от сюжета.
И нет ни Констанции.
Ни д’Артаньяна.
А есть лишь четыре влюблённых поэта.
Она поздним вечером с ними простится.
И всем пожелает добра и удачи…
И всё же Констанцией в дом возвратится
И ночью о том,
О четвёртом, заплачет…

Куда бы ни вела меня дорога,
Какие книги ни легли б на стол,
Но в мудрости великого Востока
Я мудрость для души своей обрёл.
Перед бедой не опускаю руки,
Перед врагом не отведу глаза.
Хочу быть сильным в горе и в разлуке.
Меня научит мужеству Хамза.
Во мне живёт о нём святая память.
В глазах моих о нём слеза дрожит.
И пусть ложатся годы между нами,
Бессмертье их ему принадлежит.

Властители дум ненавидели власть…
Теперь же иные у них отношенья.
И новая власть им по вкусу пришлась.
Ирония вдруг поменяла мишени.

И бывший бунтарь, затихающий бард,
Свободу свою не предавший ни разу,
Теперь комплименты выслушивать рад,
Не сразу поняв, что всучили награду.

И Пушкина некогда царь приручал.
Да только напрасно…
А нынешний «гений»,
Чей голос Систему всердцах раскачал,
Готов преклонить перед властью колени.

— Чужому успеху
Завидовать грех…
Когда-то мне дед говорил.
Прекрасная песня
Ведь это для всех.
Спасибо тому,
Кто её подарил.
Чужая удача
Вам сил не придаст,
Коль зависть
Вам душу горчит.
И чей-то успех
Не обрадует вас.
Простите,
Скорее он вас огорчит.
Написан роман.
Установлен рекорд.
Неважно, что автор не ты.
Над залом звучит
Гениальный аккорд.
Он ждёт
И твоей доброты.

Как жаль,
Я не узнал твой голос.
Ты позвонила мне из автомата
И назвала тот знаменитый город,
В котором вместе были мы когда-то.
Ты позвонила поздно —
Где-то в полночь.
И долго я не мог понять
И вспомнить —
Кто мне звонит.
Досадовал вначале,
А голос соткан был из пауз
И печали.
Ты говорила что-то о природе,
Что этот чудный край неповторим.
Я в голосе твоём
Как в хитром коде
Искал ключи к иным словам твоим.
Ты говорила, что была так рада
Уехать,
Чтоб одной вдали побыть.
А я услышал:
«Я хочу обратно…
Неужто ты успел меня забыть?»

С утра бушевало море.
И грохот кругом стоял.
Сошлись в первобытном споре
С грозою девятый вал.
Смотрел я на шторм влюбленно,
Скрывая невольный страх.
Две капли воды соленой
Остались в моих глазах.
А море рвалось, кипело,
Никак не могло остыть.
Как будто земле хотело
Душу свою излить.
Нависло над морем небо.
И споря с ним злей и злей,
Темнело оно от гнева,
Чтоб в радости быть светлей.