Читать стихотворения онлайн
Любовь в браке есть!
Пройдя столько кухонь и спален,
И съев пудов соли – не счесть,
Наш брак всё же сентиментален.
Я знаю: любовь в браке есть!
Ведь в ней мы черпаем все силы,
Когда они сходят «на нет»,
И нет в этом мире красивей,
Чем мужа родного портрет.
И женщины в мире нет краше
Супруги моей. Лишь она
Прекрасней, добрей всяких «Машей»
Навеки в меня влюблена…
Не устаю судьбу благодарить,
За то, что одиночество разрушив,
И боль уняв, смогла мне подарить
Такого замечательного мужа.
За то, что лишних слов не говоря,
Ты поступаешь, как тебе виднее.
За то, что мне все золото даря,
Ты вовсе не становишься беднее.
За то, что ты смеешься надо мной,
Да, и за то, что иногда ругаешь.
За то что ты — любимый и родной.
За счастье то, которое ты даришь!
Был я невнимательным супругом,
Забывал тебе подать пальто,
А теперь вот со смешным испугом
Только я и думаю про то,
Чтобы лишний раз ты не нагнулась,
Чтоб себя ты бережней несла,
Боже упаси — не поскользнулась
До того заветного числа.
Именем семейного устава
Ты должна к себе нежнее быть,
Ведь тебе дано святое право
Больше всех теперь себя любить.
Ничего нет в мире человечней,
Чем твоя забота о себе,
Ничего нет в мире бесконечней
Новой той судьбы в твоей судьбе!
Столько на лице твоем покоя,
Стало так задумчиво оно,
Будто что-то слышишь ты такое,
Что другим услышать не дано.
Выполняю просьбы, как приказы.
Мы вдвоем и все же — не вдвоем:
Выпущены в талии запасы
На любимом платьице твоем…
Тяжелей твоя походка стала,
Глубже взгляд, значительней слова.
Я с тобой не спорю, как бывало, —
Высшей правдой ты теперь права!
Сколько лет с тобою вместе,
Сколько было злости, лести.
Сколько зависти прошли,
Но верные одной любви!
Лишь любовь дала нам жизнь,
Проведя нас по пути,
Чрез преграды злых людей, —
Мы с тобой — семья навек!
Женщина в силоновой пижаме
Медленно захлопнула роман.
Хрустнула холеными руками
И завороженными глазами
Посмотрела в сумрачный туман.
Муж чертил, сутулясь у стола,
А она под тихий шум метели
Вновь, листая том, произнесла:
— Вот ведь люди как любить умели!
Ради милых уходили в бой,
Ревновали, мучились, рыдали,
Шли на плаху, жертвуя собой,
Даже разум от любви теряли.
Скажешь, я не труженица? Пусть!
Но хочу и я, чтоб жгучий бред,
Чтобы муки, чтоб мольба и грусть!
Женщина я все же или нет?!
И не хмурь, пожалуйста, бровей!
С каждым днем в тебе все больше прозы.
Что ты знаешь про огонь страстей?
Про мольбы, страдания и слезы?
Что могу я вспомнить из прошедшего?
Где тот яркий взрыв в моей судьбе?
Что ты сделал в жизни сумасшедшего? —
— То, что я женился на тебе.
Я счастлива, что я живу с тобою,
Что не случайно встретились однажды,
Что друг для друга посланы судьбою,
Что стала для тебя я чем-то важным.
Что называюсь гордым именем «Жена»,
Что каждый вечер жду тебя домой,
Что сердцем чувствую, как я тебе нужна,
И что такой мужчина — только мой!
Мне на твоем плече всегда так сладко спится,
Ты в небе мой журавль, моя в руках синица.
С тобою женщиной я чувствую себя,
Живу, как в сказке, жизнь свою любя.
Для оптимизма веская причина
То, что со мною рядом мой мужчина.
И если б жизнь я повернула вспять,
С тобой судьбу связала бы опять!
История с печалью говорит
О том, как умирали фараоны,
Как вместе с ними в сумрак пирамид
Живыми замуровывались жены.
О, как жена, наверно, берегла
При жизни мужа от любой напасти!
Дарила бездну всякого тепла
И днем, и ночью окружала счастьем.
Не ела первой (муж пускай поест),
Весь век ему понравиться старалась,
Предупреждала всякий малый жест
И раз по двести за день улыбалась.
Бальзам втирала, чтобы не хворал,
Поддакивала, ласками дарила.
А чтоб затеять спор или скандал —
Ей даже и на ум не приходило!
А хворь случись — любых врачей добудет,
Любой настой. Костьми готова лечь.
Она ведь точно знала все, что будет,
Коль не сумеет мужа уберечь…
Да, были нравы — просто дрожь по коже
Но как не улыбнуться по-мужски:
Пусть фараоны — варвары, а все же
Уж не такие были дураки!
Ведь если к нам вернуться бы могли
Каким-то чудом эти вот законы —
С какой тогда бы страстью берегли
И как бы нас любили наши жены!
Что делать, чтоб жить хорошо с женой?
Ухаживать надо за ней, друг мой.
Однако, чтоб вдруг не попасть впросак,
Запомни: ухаживать надо так,
Как ты бы ухаживал за чужой.
Песня в сопровождении жестов
Мужья тиранили меня,
Но с третьим сладить я сумела:
Смешна мне Жана воркотня,
Он ростом мал, глядит несмело.
Чуть молвит слово он не так —
Ему надвину я колпак.
«Цыц! — говорю ему, —
Молчи, покуда не влетело!»
Бац! по щеке ему…
Теперь-то я свое возьму!
Прошло шесть месяцев едва
С тех пор, как мы с ним поженились, —
Глядь, повод есть для торжества:
Ведь близнецы у нас родились.
Но поднял Жан чертовский шум:
Зачем детей крестил мой кум?
«Цыц! — говорю ему, —
Вы хоть людей бы постыдились!»
Бац! по щеке ему…
Теперь-то я свое возьму!
Просил мой кум ему ссудить
Деньжонок, хоть вернет едва ли.
А Жан за кассой стал следить
И хочет знать — куда девали?
Пристал с вопросом, как смола…
Тогда я ключ себе взяла.
«Цыц! — говорю ему, —
Не жди, чтоб даже грошик дали!»
Бац! по щеке ему…
Теперь-то я свое возьму!
Однажды кум со мной сидит…
Часу в девятом Жан стучится.
Ну и пускай себе стучит!
Лишь в полночь кум решил проститься.
Мороз крепчал… Мы пили грог,
А Жан за дверью весь продрог.
«Цыц! — говорю ему, —
Уже изволите сердиться?»
Бац! по щеке ему…
Теперь-то я свое возьму!
Раз увидала я: тайком
Тянул он с Петронеллой пиво
И, очевидно под хмельком,
Решил, что старая красива.
Мой Жан на цыпочки привстал,
Ей подбородок щекотал…
«Цыц! — говорю ему, —
Ты — просто пьяница блудливый!»
Бац! по щеке ему…
Теперь-то я свое возьму!
В постели мой супруг неплох,
Хотя на вид он и тщедушен,
А кум — тот чаще ловит блох,
К моим желаньям равнодушен.
Пусть Жан устал — мне наплевать,
Велю ему: скорей в кровать!
«Цыц! — говорю ему, —
Не вздумай дрыхнуть!» Он послушен…
Бац! по щеке ему…
Теперь-то я свое возьму!
С тобой, мой муж, мы многое встречали,
И разных бед немало повидали.
Но мы прошли сквозь бури и ветра,
Теперь тебя сильнее люблю я!
Спасибо за любовь твою ко мне,
Ты очень ценен и так важен мне.
Тебя не подведу я никогда,
Ты на меня рассчитывай всегда!
Я так ценю твое душевное тепло,
Что ожидает впереди нас — все равно.
С тобою сможем все мы пережить,
С годами не устану я любить!
Пока жена купалась в ванной,
Чтоб лучше вечером уснуть,
Муж, по традиции недавней,
Решил к соседке заглянуть…
Звонок условный сиротливо
В пустой квартире прозвенел,
Разочарованный мужчина
Вернулся в комнату и сел.
Ну, а из ванной в это время,
Как Шамаханская княжна,
Забот домашних скинув бремя,
Вошла законная жена.
В разящей легкости халата,
Стройна, упруга, молода,
Красива дьявольски и, кстати,
Чиста, как горная вода.
Промолвил муж, вздыхая слабо,
При виде собственной жены:
— Была бы ты чужая баба —
Тебе бы не было цены…
Ты — рядом, и все прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.
Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти.
Спасибо тебе, мой любый,
За то, что ты есть на свете.
Ты — рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить..
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете!
В сих мрачных келиях обители святой,
Где вечно царствует задумчивый покой,
Где, умиленная, над хладными гробами,
Душа беседует, забывшись, с небесами,
Где вера в тишине святые слезы льет
И меланхолия печальная живет,-
Что сердце мирныя весталки возмутило?
Что в нем потухший огнь опять воспламенило?
Какой волшебный глас, какой прелестный вид
Увядшую в тоске опять животворит?
Увы! еще люблю!.. Исчезни, заблужденье!
Сей трепет внутренний, сие души волненье
При виде милых строк знакомыя руки,
Сие смешение восторга и тоски —
Не суть ли признаки любви непобежденной?
Супруг мой, Абеляр! О имя незабвенно!
Дерзну ль священный храм тобою огласить?
Дерзну ли с Творческим тебя совокупить,
Простертая в пыли, молясь пред алтарями?
О страшные черты! да смою их слезами!
Преступница! к кому, что смеешь ты писать?
Кого в обителях святыни призывать?
Небесный твой супруг во гневе пред тобою!
Творец, творец! смягчись! вотще борюсь с собою!
Где власть против любви? Чем сердце укротить?
Каким могуществом сей пламень потушить?
О стены мрачные! о скорбных заточенье!
Пустыней страшный вид! лесов уединенье!
О дикие скалы, изрытые мольбой!
О храм, где близ мощей, с лампадой гробовой,
И юность и краса угаснуть осужденны!
О лики хладные, слезами орошенны!
Могу ль, подобно вам, в душе окаменеть?
Могу ль, огнем любви сгорая, охладеть?
Ах, нет! не божество душой моей владеет!
Она тобой, тобой, супруг мой, пламенеет!
К тебе, мой Абеляр, с молитвами летит!
Тебя в жару, в тоске зовет, боготворит!..
Ах, тщетно рвать себя, вотще томить слезами!
Когда руки твоей столь милыми чертами
Мой взор был поражен — вся сладость прежних дней,
Все незабвенные часы любви твоей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
О невозвратного блаженства вспоминанье!
О дни волшебные, которых больше нет!
Вотще, мой Абеляр, твой глас меня зовет —
Простись — навек, навек!- с погибшей Элоизой!
Во мгле монастыря, под иноческой ризой,
В кипенье пылких лет, с толь пламенной душой,
Томиться, увядать, угаснуть — жребий мой!
Здесь вера грозная все чувства умерщвляет!
Здесь славы и любви светильник не пылает!
Но нет!.. пиши ко мне! пиши! Соединим
Мучение мое с мучением твоим!
О мысль отрадная! о сладкое мечтанье!
С тобою духом жить! с тобой делить страданье!
Делить? Почто ж делить? Пусть буду я одна,
Мой друг, мой Абеляр, страдать осуждена!
Пиши ко мне! Писать — небес изобретенье!
Любовница в тоске, любовник в заточенье,-
Быть может, некогда нашли блаженство в нем!
Как сладко, разлучась, беседовать с пером!
Черты волшебные, черты одушевленны!
Черты, святым огнем любви воспламененны!
Им страстная душа вверяет жребий свой!
В них дева робкая с сердечной простотой
Все тайны пылких чувств, весь жар свой изливает!
В них все протекшее для сердца оживает!
Почто ж протекших дней ничто не возвратит?
Когда любовь твоя, принявши дружбы вид,
В небесной красоте очам моим явилась —
С какой невинностью душа моя пленилась!
Ты мне представился несмертным существом!
Каким твой взор сиял пленительным лучом!
Сколь был красноречив, любовью озаренный!
Земля казалась мне со мною обновленной!
Я в сладкой неге чувств, с открытою душой,
Без страха, все забыв, стояла пред тобой;
Ты с силой божества, с небесным убежденьем,
Любовь изображал всех благ соединеньем!
Твой глас доверенность во грудь мою вливал!
Ах! как легко меня сей глас очаровал!
В объятиях твоих, в сладчайшем исступленье,
В непостигаемом блаженства упоенье,
Могла ль я небесам не предпочесть тебя!
Могла ли не забыть людей, творца, себя!
Муж спросил как-то раз: — А скажи, жена,
Ты и вправду была мне всегда верна? —
Та ответила честно и строго: — Да,
Я верна тебе, друг мой, всегда-всегда.
Эта жизнь всей судьбою моей проверена,
И другая мне попросту не нужна! —
Почему так тверда в этот миг жена?
Потому что в молчанье друзей уверена…