Читать стихотворения онлайн
Очарованье старых фильмов,
Что были сняты так давно.
В них века прошлого мотивы
Звучат по-прежнему свежо.
Пусть их сюжеты и наивны,
Но сняты были от души.
И покоряли те картины
В столицах мира и в глуши.
По слову фразу узнавали,
И знали кадры наизусть.
Но каждый раз в них открывали
Грань недосказанных нам чувств.
Мы жить по образу пытались
Героев тех любимых лент,
И быть похожими старались,
Ведь было нам не много лет.
Мы в кино ходили с Мишкой,
Фильм хороший, о войне.
Там разведчик был мальчишка,
Правда, старше нас вдвойне.
Он погиб, взрывая поезд,
Не успел уйти с моста…
Недописанная повесть,
Незабвенные места.
Как теперь нам жить в покое?
За себя и за него?
Мы решили с Мишкой: «Двое
Не забудем одного!»
За двоих живём и дышим,
И смеёмся за двоих.
Тот мальчишка, знаем, слышит,
В вечных сумерках своих…
Недавно я беседовал с актером
До жути современным в театре и кино.
Спросил его: — Где чувство, то, с которым
Снимались в наших фильмах еще не так давно?
Где та палитра красок из эмоций,
Которая бурлит в талантливом актере?
Актер все выжимает, а не жмется,
Он проживает роль, купаясь в ней, как в море.
В ответ я слышу: — Ты не понимаешь,
Ты, явно, в этом деле дилетант.
Скажи, мою фамилию ты знаешь?
А значит и в роду моем талант.
К чему все эти дедовские средства?
Плевал на них, мне это не нужно!
Весь мой талант – фамильное наследство
И под меня все делают кино.
Потом была беседа с режиссером,
Таким же современным в театре и кино.
Спросил его: — Где качество, с которым
Снимали наши фильмы еще не так давно?
Куда исчезла мягкая граница?
Она воспринималась приятней и добрей.
Просмотром помогала насладиться
И виделись в актерах – характеры людей.
В ответ я слышу: — Ты не понимаешь
Ты, явно, в этом деле дилетант.
Что, мол, когда все старое сломаешь
Появится новаторский талант.
И в наше время уж н6икто не будет
Стараться делать – чтобы на века.
Сейчас совсем, совсем другие люди:
Ты не найдешь такого дурака.
А после всех бесед и разговоров
О наших современных театрах и кино
Из слов известных актеров режиссеров –
Есть вывод – что культура давно ушла на дно.
Теперь искусство что-то вроде урны:
В нее бросают мусор, а запах режет глаз.
Для творчества есть вещи покультурней,
А для показа жизни есть новости у нас.
В ответ кричу всем: — Я же понимаю,
Что в вашем деле я, скорее, дилетант.
Но все-таки, как зритель принимаю
Лишь качество и бешеный талант.
Таких, как я, немало россиян
И не у каждого есть время написать.
Но вот когда мы смотрим на экран,
Почти у всех у вас мы вспоминаем мать.
Вам, создатели кино,
Преимущество дано
Видеть, как воспримут в зале
Фильм, который вы создали.
А реакция людей
Вам важней любых статей.
Фильмов ярких вам желаем,
Чтобы был незабываем
Их просмотр на много лет,
Оставляя в душах след.
С Днем кино вас поздравляем,
Взлета в творчестве желаем,
Новый свои шедевр создать,
Чтоб стал мир рукоплескать,
Пребывая в восхищение
От волшебного творения!
Я вышел из кино, а снег уже лежит,
и бородач стоит с фанерною лопатой,
и розовый трамвай по воздуху бежит —
четырнадцатый, нет, пятый, двадцать пятый.
Однако целый мир переменился вдруг,
а я все тот же я, куда же мне податься,
я перенаберу все номера подруг,
а там давно живут другие, матерятся.
Всему виною снег, засыпавший цветы.
До дома добреду, побряцаю ключами,
по комнатам пройду — прохладны и пусты.
Зайду на кухню, оп, два ангела за чаем.
Погаснет свет и луч во тьме проснётся
И увлечёт талантливой игрой
И в кинозале эхом отзовётся
В душе твоей отзывчивой родной.
Ты – наш кумир в расслабленном покое
С тех пор, как в мир окно своё открыл,
Показывая доброе, смешное,
То – грустное и даже озорное,
Кого-то в жизни, время торопил
Исскуством задевая за живое.
Душа открытая широкого экрана
Комедию вместит и боевик,
Картину странную, а также без изьяна,
В которой смысл доступен и велик.
Вся наша жизнь скучна, однообразна.
Нам хочется красивых, сильных чувств,
Замысловатых, редких, благодатных
Но рядом с лентой жизнь идёт другая,
Ведь в аппаратной меркнут вечера
И, суетой безжизненной пугая,
Судьба зарплатой маленькой легла.
Он с фильмом побеседует на «ты»
Разматывая спешно километры
Рулона, где застывшие мечты,
Откликнулись в классическом сюжете.
В его руках искусство оживает
И манит за собой издалека,
Но имени пока не называет,
«Сапожником» ругая иногда.
Стрекочет в аппарате кинолента
Все краски жизни яркие неся,
Событий исторических моменты,
Частичку сердца гордо пронося
Киномеханика и кинорежиссёра.
За кадром жизнь спокойная тиха,
Чтоб на экране вычурным узором
Картинка прямо в душу залегла
И кинопраздник вышел в полный рост
Да с фильмом, зрителем поладить.
В профессии таится волшебство
И дверь в неё всегда полуоткрыта
И к каждом кадре скрыто мастерство,
Которое по сути многолико.
А я люблю советское кино
И ностальгирую по многим старым фильмам:
С улыбкой вспоминаю «Мимино»
И умираю… вместе с Белым Бимом.
Там «Вечный зов» звучал в наших сердцах
Пронзительно-святым, высоким эхом,
Там память о земле, дЕдах, отцах —
Все то, что делает нас Человеком.
Там в бой идут и гибнут «старики»,
Которым стукнуло едва по двадцать.
Там не гламур, тусовки. — Мужики
Готовы умереть, но не сдаваться.
«Горячий снег» там жег наши сердца,
Там горечь, гнев, позор, Победа века.
Там сирота войны обрел отца —
Я тронута «Судьбою человека».
Летели там по небу журавли —
Баталова, Самойловой страница.
И слез сдержать тогда мы не могли,
Когда во весь экран глаза их, лица…
Там Штирлиц-Тихонов навеки покорил
Всех зрителей от мала до велика,
Как русский истинный врага перехитрил.
В Победном дне есть и его толика.
Три мушкетера, с ними Д’Артаньян
Вели в бои ребячии ватаги,
Тот бой неравен был, противник — рьян.
Уроки мужества, романтики, отваги!
Да, я люблю кино минувших лет,
Где для детей — страна Любви и сказок,
Где монстров и пришельцев еще нет
И где герои без фальшивых масок.
Тимур с его командой совершал
Свой ежедневный подвиг на рассвете,
Простой сердечностью, ПОСТУПКОМ согревал
Тех, за кого считал себя в ответе.
Там Буратино честен, добр и прост,
Тортилла так мудра и тем бессмертна,
Там Электроник Вам задаст вопрос,
Там дружат, любят, ждут надежно, верно!
Там Новый год с «Иронией судьбы»
В дома входил под громкий бой курантов.
А фильм с рожденья на лопатки положил
Сегодняшних киношных коммерсантов.
Да, я люблю СОВЕТСКОЕ КИНО,
Надежду, Веру и Любовь дарящее!
Не стало прошлым для меня оно —
С эмоцией и с нервом. НАСТОЯЩЕЕ!
В кастильском нищенском селенье,
Где только камень и война,
Была та ночь до одуренья
Криклива и раскалена.
Артиллерийской подготовки
Гроза гремела вдалеке.
Глаза хватались за винтовки,
И пулемет стучал в виске.
А в церкви — экая морока! —
Показывали нам кино.
Среди святителей барокко
Дрожало яркое пятно.
Как камень, сумрачны и стойки,
Молчали смутные бойцы.
Вдруг я услышал: русской тройки
Звенели лихо бубенцы,
И, памятью меня измаяв,
Расталкивая всех святых,
На стенке бушевал Чапаев,
Сзывал живых и неживых.
Как много силы у потери!
Как в годы переходит день!
И мечется по рыжей сьерре
Чапаева большая тень.
Земля моя, земли ты шире,
Страна, ты вышла из страны,
Ты стала воздухом, и в мире
Им дышат мужества сыны.
Но для меня ты с колыбели —
Моя земля, родимый край,
И знаю я, как пахнут ели,
С которыми дружил Чапай.
Вдруг вспомнятся восьмидесятые
с толпою у кинотеатра
«Заря», ребята волосатые
и оттепель в начале марта.
В стране чугун изрядно плавится
и проектируются танки.
Житуха-жизнь плывет и нравится,
приходят девочки на танцы.
Привозят джинсы из Америки
и продают за пол-зарплаты
определившиеся в скверике
интеллигентные ребята.
А на балконе комсомолочка
стоит немножечко помята,
она летала, как Дюймовочка,
всю ночь в объятьях депутата.
Но все равно, кино кончается,
и все кончается на свете:
толпа уходит, и валяется
сын человеческий в буфете.
Вот опять смотрю, как прежде,
Наше старое кино.
В молодой моей надежде
Оживает полотно!
И хотя другие власти
Строят мир совсем иной,
На Заречной те же страсти,
Не хочу судьбы другой!
И волнуют стройки века,
И всё та же «ВЫСОТА»,
Ведь Любили Человека,
До чего же мысль проста!
В этой мысли жизни правда,
Этой правде верен будь!
Посмотреть мне снова надо
Наш, советский «Светлый путь»
Были фильмы с заграницы,
Приезжал к нам «Фантомас»,
Мне лишь плот по Волге снится
И «…Друзья», что среди нас.
Субботний день — уже темно
в работе отсверкал,
и ты сидишь в фойе кино
на сквозняке зеркал.
С раскрытой книгою, одна,
хоть парочки кругом.
На шее родинка видна
под легким завитком.
И бровь надломлена, строга,
когда ты смотришь вниз.
В привычных ссадинках рука
касается страниц.
Пожалуй, пальцы погрубей,
чем у иных. Чуть-чуть.
И я хоть что-то о тебе
по ним узнать хочу.
Субботний день — уже темно —
в работе отсверкал,
и ты сидишь в фойе кино
на сквозняке зеркал.
Утомленная после работы,
Лишь за окнами стало темно,
С выраженьем тяжелой заботы
Ты пришла почему-то в кино.
Рыжий малый в коричневом фраке,
Как всегда, выбиваясь из сил,
Плел с эстрады какие-то враки
И бездарно и нудно острил.
И смотрела когда на него ты
И вникала в остроты его,
Выраженье тяжелой заботы
Не сходило с лица твоего.
В низком зале, наполненном густо,
Ты смотрела, как все, на экран,
Где напрасно пыталось искусство
К правде жизни припутать обман.
Озабоченных черт не меняли
Судьбы призрачных, плоских людей,
И тебе удавалось едва ли
Сопоставить их с жизнью своей.
Одинока, слегка седовата,
Но еще моложава на вид,
Кто же ты? И какая утрата
До сих пор твое сердце томит?
Где твой друг, твой единственно милый,
Соучастник далекой весны,
Кто наполнил живительной силой
Бесприютное сердце жены?
Почему его нету с тобою?
Неужели погиб он в бою
Иль, оторван от дома судьбою,
Пропадает в далеком краю?
Где б он ни был, но в это мгновенье
Здесь, в кино, я уверился вновь:
Бесконечно людское терпенье,
Если в сердце не гаснет любовь.
Фильмов немало по книгам снимают.
Роли так ярко актёры играют.
Есть саундтрек, спецэффектов полно.
Но не всегда впечатляет кино.
Хочешь увидеть знакомый сюжет,
Но на экране сплошной винегрет:
Часть диалогов убрали. Зачем?
Многих моментов нет в фильме совсем.
Смотрел с утра советское кино.
Уже не помню имена артистов…
А взял вдруг и расплакался (смешно)
Над судьбами колхозных трактористов.
Они, как дети, чистые внутри.
Такими быть их научил Спаситель,
Когда ходил по небу, златогрив,
Швыряя свет в советскую обитель.
Душе подай целительный настой,
И я смотрел без тени превосходства,
Что со страною стало и со мной,
И тихо плакал, чувствуя сиротство.
Я не скажу, что повлиял запой –
Не пью, беру уроки атлетизма.
Я плакал над разрушенной страной,
Упавшей в пропасть с пика Коммунизма!
Я взрослым стал, а взрослым тяжелей
Всё начинать с нуля и не разбиться.
Легко взлетать лишь детям с букварей…
Смотрите, как мы жили – пригодится!
Известно я давным-давно,
Синематограф я, кино.
Кручу я фильмы целый век,
Гордится мною человек.
Я создан был на радость всем,
Сначала был, конечно, нем —
Смешным младенцем был тогда,
Но мчались быстро дни, года.
Заговорил я и запел,
Но был невзрачен, чёрно-бел.
Прошло ещё немного лет
И я обрёл мечту и цвет.
Мной восхищались все подряд –
И тот, кто стар, и тот, кто млад,
Я в мир иллюзии окно
Всем прорубил… и не одно!
Но для влюблённых с первых дней
Не фильмы, что кручу, важней:
Последний ряд, ночной сеанс,
Блужданье рук, сиянье глаз,
И поцелуев миллион…
Жизнь лучше, чем иллюзион!
Синематограф я, кино —
Я развлекать народ должно…
Но изменились времена
И на билет, увы, цена.
Теперь квартира — кинозал,
Я — ТЕЛЕК… Ты меня узнал?