На траву легла коза 0 (0)

На траву легла коза.
Над козой гремит гроза.
Скорчилась верёвка
Чёрною подковкой.
В три окошка смотрит дом
На деревья под дождём.
Я сижу в одном окне,
Ливень нравится мне.
Бабушка сидит в другом
И ругает громкий гром.
В третьем сохнет кошка –
Мокрая одёжка.
Только как же мы в грозу
Все забыли про козу?

После грозы 0 (0)

В свет уставясь головою,
Ёлка вывесила хвою
На просушку, как бельё.
И мое житьё-бытьё
Развиднеется, быть может.
Хищный день, похоже, прожит.
Но последняя, одна,
Туча, как вчера, черна,
Ненароком вспомянула
Утолённый Божий гнев
И, вздохнув, слезу смахнула,
Нехотя меня задев.

Холодное солнце сквозь ватные своды 0 (0)

Холодное солнце сквозь ватные своды.
Твой профиль размыт. Я в поступках вольна.
Покой и печаль пустоты и свободы.
Такой мне запомнится эта весна.
Любви уходящей глухая враждебность
И дождь смертоносный по снежной броне.
Болезни целебность, молчанья целебность —
Таким этот месяц запомнится мне.
Беду приняла. Что посулы да слухи?
Не страшен мороз, не опасна метель.
Текут переулки. Глаза мои сухи.
Таким мне запомнится этот апрель.
Предчувствие встречи, предчувствие краха.
Дробь ливня, стук сердца и ночи без сна.
И вот она – встреча,
И вот она – плаха.
Так вот какова она – эта весна.

На чужом берегу 0 (0)

Ни кола,
Ни двора.
Пожила —
И пора.

Крик гусей
На пруду.
По Расее
Иду.

Что мой день,
То и ночь.
Кочка, пень —
Сутки прочь.

Ни родни,
Ни дружка.
Лишь огни
Да река.

То ль в реке,
То ль в пруду
Я беду
Разведу —

На чужом
Берегу.
На вчерашнем
Снегу.

Шедевры вeдомы 0 (0)

Шедевры вeдомы – творцы ведoмы.
Пророка нет в отечестве своём.
Почудятся непрошенные громы —
Так свет погасим, крепко дверь замкнём.
Нам жить на кузне рукотворных молний,
Хоть пламя ест глаза и пальцы жжёт.
А если непокорный гром не молкнет,
Так пусть его – у нас громоотвод,
Да и любой замком немедля щёлкнет,
Отгородясь от нечестивых вод.

Старьевщик 0 (0)

«Альте захен, альте захен», —
Бедуин кричит на идиш.
Мамелошн — альте захен —
Разве этим нас обидишь?
Надрывается старьевщик:
— Позабудь своё местечко,
Был твой дед перелицовщик,
Просидел весь век за печкой.
Как сюртук того портняжки,
Твой язык перелицован,
Как братишкины рубашки,
Как наследие отцово…

Погоди, старьевщик юный,
Вынесу тебе, пожалуй,
Эти порванные струны,
Этот говор обветшалый,
От завещанного мамой
Мне остались слов осколки.
Пыль её святого Храма
Ты трясёшь в своей кошёлке.

Ты мучился, думал, рядил и гадал 0 (0)

Ты мучился, думал, рядил и гадал,
Надумал, решился, свободу мне дал.
Свободу ты дал мне холодную,
Ненужную, безысходную.
Так русло свободно, расставшись с водой,
Земля, что простилась с травой молодой.
Да только была бы тебе незнакома
Пустая свобода остывшего дома.

Ванька-встанька и Санька-спанька 0 (0)

Все знакомы с Ванькой-Встанькой,
Но не знают Саньки-Спаньки.
Ваньку не уложишь спать,
Саньку не заставишь встать.
Не лежится Ваньке-Встаньке,
Сладко спится Саньке-Спаньке.
Ванька всё спешит куда-то,
На рассвете будит брата,
Санькину трясет кровать:
– Хватит, Санька-Спанька, спать!

Если б этот Ванька-Встанька
Был хотя б немножко Спанькой,
Если б этот Санька-Спанька
Был хотя б немножко Встанькой,
Не было тогда бы Встаньки,
Не было тогда бы Спаньки –
Был тогда бы просто Ванька,
Был тогда бы просто Санька.

Огни большого города 0 (0)

Огромный город, коротышка Чарли.
Слепая девушка в хитончике из марли
Надежду за немой улыбкой прячет
И видит в прозорливости незрячей,
Как семенящие его шажки
И растопыренные башмаки
Вот-вот махнут над временем. Прыжок —
И полетит примятый котелок —
Над модами, погодами, порядками,
Чумными, золотыми лихорадками…

Труху столетья Чарли отряхнёт,
Как бомж, в ночном тоннеле прикорнёт,
И правнучка той девушки незрячей
С ним рядом сядет, ноги раскорячит,
С прилипчивой улыбкою похмелья
Разбудит, клянча курева иль зелья…

Вздохнёт смущённо коротышка Чарли
И в новое столетие отчалит.

Ночью 0 (0)

Мягкие крылья мыши летучей
больно бьются о потолок.
Ей со мной боязно,
мне с ней не лучше,
мечется, гонит мой сон за порог.

Там, за порогом, летучие сёстры,
тьмой возвеличенные, парят.
Слух, от бессонницы слишком острый,
опережает притупленный взгляд.

Гостье моей страшно пола коснуться,
жутко мне с нею, жутко прогнать.
И не заснуть мне, и не очнуться,
ночи не кончиться, глаз не поднять.

Но отчего ж?. Незлобивые твари!
Кто виноват, что мраком рождён?
Тьма и меня в котле своём варит,
чёрной шумовкой снимая сон.

Ожидание 0 (0)

Рифма повисла на карандаше.
Тихо, мой милый, у нас в шалаше.
Нынче безвыходный день выходной,
сам задыхается зной обложной.
Только бы вечером, ближе к семи,
голос родной услыхать за дверьми.

И здесь обманчива весна 0 (0)

И здесь обманчива весна,
И здесь она непостоянна.
Беда моя, моя вина,
Что ей доверилась я рано.
Который день стекло окна
Так мутно, как стекло стакана
Из-под вчерашнего вина.
Но вижу я издалека:
Стоит девчушка на балконе
И вверх глядит, на облака,
Навстречу им раскрыв ладони.
В её доверчивости тонет
Ночных предчувствий хоровод,
И только облака – вразлёт.

На поселении 0 (0)

Задула свечи я. Окно прозрело.
В него ввалилась жёлтая стена.
И неподвижная звезда горела,
Как я и он, не знающая сна.

Я в этой комнате, прозябшей, белой,
Нечастый гость – не дочь, и не жена.
И снова я, как девочка, робела,
И жизнь моя казалась мне смешна.

Здесь мебель – подоконник, стул да свечи.
Во временном жилье, как на вокзале,
Сидели мы всю ночь. Худые плечи,
Взгляд испытующий и борозды вдоль щёк
Который раз о том напоминали,
Чего я не могу и что он смог.

Прокрустово ложе России 0 (0)

Прокрустово ложе России —
Ноги целы, сыскать бы голову.
Живу безголовая. Ноги босые
Песком раскалённым исколоты.

Мысли остались на улице Бронной
Вместе с моей головой обронённой.
Плачу, сгорая, по белым лесам.
Плачу, сняв голову, по волосам.

Не раз себе надгробную пела 0 (0)

Не раз себе надгробную пела,
Не знала, что этот — последний раз.
Пела заносчиво, слишком смело,
С необоримым борясь.

Искру предчувствия музыка прячет.
Слов окончательных нет.
Что сломан голос, что звук утрачен,
Не разумеет поэт.