Суров и горек черствый хлеб изгнанья 0 (0)

Суров и горек черствый хлеб изгнанья;
Наводит скорбь чужой страны река,
Душа рыдает от ее журчанья,
И брег уныл, и влага не сладка.
В изгнаннике безмолвном и печальном —
Туземцу непостижная тоска;
Он там оставил сердце, в крае дальном,
Там для него все живо, все цветет;
А здесь… не все ли в крове погребальном,
Не все ли вянет здесь, не все ли мрет?
Суров и горек черствый хлеб изгнанья;
Изгнанник иго тяжкое несет.

Хлеб 5 (1)

Хлеб из затхлой муки, пополам с отрубями,
Помним в горькие годы ясней, чем себя мы.
Хлеб везли на подводе. Стыл мороз за прилавком.
Мы по карточкам хлеб забирали на завтра.
Ах какой он был мягкий, какой был хороший!
Я ни разу не помню, чтоб хлеб был засохший…
Отчего ж он вкусней, чем сегодняшний пряник,
Хлеб из затхлой муки, пополам с отрубями?

Может быть, оттого, что, прощаясь, солдаты
Хлеб из двери теплушки раздавали ребятам.
Были равными все мы тогда перед хлебом,
Перед злым, почерневшим от «Юнкерсов» небом,
Пред воспетой и рухнувшей вдруг обороной.
Перед желтенькой, первой в семье похоронной,
Перед криком «ура», и блокадною болью,
Перед пленом и смертью, перед кровью и солью.
Хлеб из затхлой муки, пополам с отрубями,
И солдаты, и маршалы вместе рубали.
Ели, будто молясь, доедали до крошки.
Всю войну я не помню даже корки засохшей.

…За витриною хлеб вызывающе свежий.
Что ж так хочется крикнуть: «Мы все те же! Все те же!»?
Белой булки кусок кем-то под ноги брошен.
Всю войну я не помню даже крошки засохшей…
Мы остались в живых. Стала легче дорога.
Мы черствеем, как хлеб, которого много.

Каждое хмурое утро 0 (0)

Каждое хмурое утро
И в солнечный яркий денек
Мамины теплые руки
Хотят, чтоб он был пухлощек —
И мнут его очень усердно,
И прячут в него доброту,
А после в печи незаметно
Огонь наряжает в сюртук.
Выходит он весь золотистый,
Он дышит теплом на весь дом,
И солнышка лучик игристый
Глядит на него сквозь окно.
К обеду готов, как обычно,
И, ставя его в середину стола,
Папа повторяет привычно:
«Хлеб — всему голова.»

Положит в землю Человек зерно 1 (1)

Положит в землю Человек зерно,
Прольётся дождь — зерно орошено.
Крутая Борозда и мягкий Снег
Зерно укроют на зиму от всех.
Весною Солнце выплывет в зенит,
И новый колосок позолотит.
Колосьев много в урожайный год,
И человек их с поля уберёт.
И золотые руки Пекарей
Румяный хлеб замесят поскорей.
А женщина на краешке доски
Готовый хлеб разрежет на куски.
Всем, кто лелеял хлебный колосок,
На совести достанется кусок.

Ушел, не ем 0 (0)

Ушел — не ем:
Пуст — хлеба вкус.
Всё — мел.
За чем ни потянусь.

…Мне хлебом был,
И снегом был.
И снег не бел,
И хлеб не мил.

Хлеб 0 (0)

Мечтают двое…
Мерцает свечка.
Трещат обои.
Потухла печка.

Молчат и ходят…
Снег бьет в окошко,
Часы выводят
Свою дорожку.

«Как жизнь прекрасна
С тобой в союзе!»
Рычит он страстно,
Копаясь в блузе.

«Прекрасней рая…»
Она взглянула
На стол без чая,
На дырки стула.

Ложатся двое…
Танцуют зубы.
Трещат обои
И воют трубы.

Вдруг в двери третий
Ворвался с плясом —
Принес в пакете
Вино и мясо.

«Вставайте,черти!
У подворотни
Нашел в конверте
Четыре сотни!!»

Ликуют трое.
Жуют, смеются.
Трещат обои,
И тени вьются…

Прощаясь, третий
Так осторожно
Шепнул ей: «Кэти!
Теперь ведь можно?»

Ушел. В смущенье
Она метнулась,
Скользнула в сени
И не вернулась…

Улегся сытый.
Зевнул блаженно
И, как убитый,
Заснул мгновенно.

О, жизнь моя без хлеба 0 (0)

О, жизнь моя без хлеба,
Зато и без тревог!
Иду. Смеётся небо,
Ликует в небе бог.
Иду в широком поле,
В унынье тёмных рощ,
На всей на вольной воле,
Хоть бледен я и тощ.
Цветут, благоухают
Кругом цветы в полях,
И тучки тихо тают
На ясных небесах.
Хоть мне ничто не мило,
Всё душу веселит.
Близка моя могила,
Но это не страшит.
Иду. Смеётся небо,
Ликует в небе бог.
О, жизнь моя без хлеба,
Зато и без тревог!

Хлеб и железо 0 (0)

Хлеб зреет на земле, где солнце и прохлада,
Где звонкие дожди и щебет птиц в кустах.
А под землей, внизу, поближе к недрам ада
Железо улеглось в заржавленных пластах.

Благословляем хлеб! Он — наша жизнь и пища,
Но как не проклинать ту сталь, что наповал
Укладывает нас в подземные жилища?..
Пшеницу сеял бог. Железо черт ковал!

Песнь о хлебе 0 (0)

Вот она, суровая жестокость,
Где весь смысл — страдания людей!
Режет серп тяжелые колосья
Как под горло режут лебедей.

Наше поле издавна знакомо
С августовской дрожью поутру.
Перевязана в снопы солома,
Каждый сноп лежит, как желтый труп.

На телегах, как на катафалках,
Их везут в могильный склеп — овин.
Словно дьякон, на кобылу гаркнув,
Чтит возница погребальный чин.

А потом их бережно, без злости,
Головами стелют по земле
И цепами маленькие кости
Выбирают из худых телес.

Никому и в голову не встанет,
Что солома — это тоже плоть!..
Людоедке-мельнице — зубами
В рот суют те кости обмолоть

И, из мелева заквашивая тесто,
Выпекают груды вкусных яств…
Вот тогда-то входит яд белесый
В жбан желудка яйца злобы класть.

Все побои ржи в припек окрасив,
Грубость жнущих сжав в духмяный сок,
Он вкушающим соломенное мясо
Отравляет жернова кишок.

И свистят, по всей стране, как осень,
Шарлатан, убийца и злодей…
Оттого что режет серп колосья,
Как под горло режут лебедей.

Враги хлеба 0 (0)

Кто
не любит
щи хлебать?
Любят все.
И поэтому
к щам
любому
нужны хлеба:
и рабочим,
и крестьянам,
и поэтам.
Кому это выгодно,
чтоб в наши дни
рабочий
сытым не был?
Только врагам, —
они одни
шепчут:
«Не давай хлеба…»
Это они
выходят на тракт,
меж конскими
путаются ногами,
крестьянину
шепчут:
«Нарушь контракт —
не хлебом отдай,
а деньгами…»
Это они
затевают спор,
в ухо
зудят, не ленятся:
«Крестьянин,
советуем,
гарнцевый сбор
им
не плати на мельнице…»
Это они
у проселка в грязи
с самого
раннего часика
ловят
и шепчут:
«В лабаз вези,
цена
вздорожала
у частника…»
Они,
учреждения загрязня,
стараются
(пока не увидели),
чтоб шла
конкуренция и грызня
государственных заготовителей.
Чтоб вновь,
взвалив
мешки и кульки,
воскресла
мешечная память,
об этом
стараются
кулаки
да дети дворян
с попами.
Но если
тебе
земля люба,
к дворянам
не льнешь лисицей,
а хочешь,
чтоб ели
твои хлеба
делатели
машин
и ситцев, —
к амбарам
советским
путь держи!
Чтоб наша
республика
здравствовала —
частнику
ни пуда ржи,
миллионы
пудов —
государству!

Фунт хлеба 0 (0)

Сколько стоит фунт лиха?
Столько, сколько фунт хлеба,
Если голод бродит тихо
Сзади, спереди, справа, слева.

Лихо не разобьешь на граммы —
Меньше фунта его не бывает.
Лезет в окна, давит рамы,
Словно речка весной, прибывает.

Ели стебли, грызли корни,
Были рады крапиве с калиной.
Кони, славные наши кони
Нам казались ходячей кониной.

Эти месяцы пораженья,
Дни, когда теснили и били,
Нам крестьянское уваженье
К всякой крошке хлеба привили.

Хлеб народа 0 (0)

Справедливость — это хлеб народа.
Иногда его хватает, а иногда его мало.
Иногда он вкусен, иногда в рот не возьмешь.
Если мало хлеба, то правит голод,
Если хлеб плох, вспыхивает недовольство:
Долой негодную справедливость!
Она выпечена неумело, она замешана бездарно.
Она без пряностей, с черной коркой.
Зачерствела справедливость, поздно она к нам пришла!

Если хлеб хорош и его вдоволь,
То можно жить единым хлебом.
Если нет изобилья,
Но зато есть справедливость,
Ешь этот хлеб и работай так,
Чтобы добиться изобилья!

Если нужен ежедневный хлеб,
То еще нужнее ежедневная справедливость,
Она нужна не единожды на день.

От рассвета и до заката, в радости и в работе,
В радостной нашей работе,
В тяжелую годину и в годину веселую,
Ежедневно и в достатке
Этот хлеб необходим народу
Справедливость — это хлеб народа.
Кто же должен печь этот хлеб?
Тот, кто всегда печет хлеб.

Тот, кто пек его издавна.
И точно так же хлеб справедливости
Должен выпекать народ!
Хлеб ежедневный, хороший хлеб!

Любовь и хлеб 0 (0)

Через улицу,
Через будни,
В нежных чувствах
Не сразу понятый,
Добрый хлеб
Под названьем «спутник»
Несу на руке приподнятой.

Скажут:
Хлеб — избитая тема.
Я иду и смеюсь над такими,
И несу домой каравай, как поэму,
Созданную сибиряками,
Земляками моими.

Этим румяным,
Этим горячим,
Пахнущим так заманчиво,
Этим хлебом труд мой оплачен.
Песня моя оплачена.

Но даже самую лучшую песню,
Самую звонкую и земную,
С сухарем в купоросной плесени,
Не стыдясь, зарифмую.

Хлеб несу!..
Поделюсь с женою,
Не скупясь на слова хвалебные.
И припомнится детство мое ржаное,
Юность моя бесхлебная.

С лебедою,
С трухою всякою
Ел «тошнотник» с корочкой тусклой.
А если встречалась булочка мягкая,
То она уже
Называлась французской.

Хлеб несу!..
Удивляются, вижу,
Даже только что евшие
С белого блюда.
Но стоило мне приподнять его
Чуть повыше,
И все увидели чудо.

Сразу пришло
Давно знакомое:
Поле и молодость
С днями непраздными.
Сладко запахло старой соломою,
Мятой-травой
И цветами разными.

И увиделось, как воочью:
И косьба,
И стогов метание,
И межа, бегущая к ночи,
И на меже
С любимой свидание.

Любовь и хлеб —
Извечные темы.
Славя хлеб, как любимой имя,
Несу домой, приподняв его,
Как поэму,
Созданную сибиряками,
Земляками моими.

Самый вкусный, несравненный 0 (0)

Самый вкусный, несравненный,
Всем знакомый с детских лет —
Это наш обыкновенный
И любимый русский хлеб:
Каравай пахучий, знатный,
Кренделя и калачи,
Бублик с маком ароматный,
А на Пасху куличи.
Можно с мёдом есть и с маслом,
С сыром, рыбой, ветчиной
И с икрой, кружком колбасным
Белый хлеб или ржаной.
Пироги же — хлеб особый,
Их на праздник подают,
А готовят всё со сдобой
И с начинкою пекут.
Пышки, пончики, ватрушки
Спрыгнуть с противня хотят —
Это хлебные игрушки,
В праздник радость для ребят.
Или пряники, печенье —
То, что мама испечёт,
Для детишек объеденье,
Разевай пошире рот!

Хлеб 0 (0)

Трудно родится хлеб.
Трудно хлеб достаётся.
Тот, кто душою слеп,
Может быть, усмехнётся.
И похохмит над тем,
Как я, с достатком в доме,
Хлеб суеверно ем,
Крошки собрав в ладони.
Это живёт во мне
Память о той войне…
Горькие времена!
Худенький мальчик, где ж ты?
В сутки — лишь горсть зерна,
Триста граммов надежды.
Бабушка нам пекла
Хлеб из скупой мучицы.
Жизнь,
Что давно прошла,
В сердце моё стучится.
Хлеб нас от смерти спас.
Он и сейчас бессмертен…
Всё настоящее в нас
Этою мерой мерьте.