Однообразно и печально
Шли годы детства моего:
Я помню дом наш деревянный,
Кусты сирени вкруг него,
Подъезд, три комнаты простые
С балконом на широкий двор,
Портретов рамы золотые,
Разнохарактерный узор
Причудливых изображений
На белом фоне потолков —
Счастливый плод воображенья
Оригинальных маляров,
Лампадку перед образами,
Большой диван и круглый стол,
На нём часы, стакан с цветами.
Под ним узорчатый ковёр…
С каким восторгом я встречал
Час утра летнею порою,
Когда над сонною землёю
Восток безоблачный пылал
И золотистыми волнами,
Под дуновеньем ветерка,
Над полосатыми полями
Паров вставали облака!
С какой-то тайною отрадой
Глядел я на лазурь небес.
На даль туманную и лес
С его приветливой прохладой,
На цепь курганов и холмов,
На блеск и тень волнистой нивы,
На тихо спящие заливы
В зелёных рамах берегов.
Дитя степей, дитя свободы,
В пустыне рос я сиротой,
И для меня язык природы
Одной был радостью святой…
Зато как скучен я бывал,
Когда сырой туман осенний
Поля и дальние деревни,
Как дым свинцовый, одевал,
Когда деревья обнажались
И лился дождь по целым дням,
Когда в наш дом по вечерам
Соседи шумные сбирались,
Бранили вечный свой досуг,
Однообразный и ленивый,
А самовар, как верный друг,
Их споры слушал молчаливо
И пар струистый выпускал
Иль вдруг на их рассказ бессвязный
Какой-то музыкою странной.
Как собеседник, отвечал…
В ту пору, скукою томимый,
От шума их я уходил
И ночь за книгою любимой,
Забытый всеми, проводил,
Иль слушал няни устарелой
О блеске чудных царств и гор
Одушевлённый разговор
Во мраке залы опустелой.
Стихи о детстве
Детство
Как прелестен этот бред,
Лепет детских слов.
Предумышленности нет,
Нет в словах оков.
Сразу — Солнце и Луна,
Звезды и цветы.
Вся Вселенная видна,
Нет в ней темноты.
Все что было — здесь сейчас,
Все что будет — здесь.
Почему ж ты, Мир, для нас —
Не ребенок, весь?
Взрослые и дети
Мы не похожи на своих детей.
Как жаль,
Что на детей мы не похожи.
Они не просто трижды нас моложе, —
Они честней в наивности своей.
Мы изменяем детству своему.
И всё,
Чем в детстве так душа богата,
Потом в себе мы прячем виновато.
Едва ли понимая —
Почему.
Как жалко, что мы с детством разлучились.
И наши дети этот путь пройдут, —
Восторг они заменят на учтивость,
Доверчивости хитрость предпочтут.
Природа нам оказывает милость:
Мы в детях повторяемся своих…
Но не об этом мой наивный стих.
Хочу,
Чтобы в нас детство повторилось.
Я забыл погоду детства
Я забыл погоду детства,
Теплый ветер, мягкий снег.
На земле, пожалуй, средства
Возвратить мне детство нет.
И осталось так немного
В бедной памяти моей —
Васильковые дороги
В красном солнце детских дней,
Запах ягоды-кислицы,
Можжевеловых кустов
И душистых, как больница,
Подсыхающих цветов.
Это все ношу с собою
И в любой люблю стране.
Этим сердце успокою,
Если горько будет мне.
Свидание с детством
Не то я задумчивей стал с годами,
Не то где-то в сердце живет печаль,
Но только все чаще и чаще ночами
Мне видится в дымке лесная даль.
Вижу я озеро с сонной ряской,
Белоголовых кувшинок дым…
Край мой застенчивый, край уральский,
Край, что не схож ни с каким иным.
Словно из яшмы, глаза морошки
Глядят, озорно заслонясь листком.
Красива морошка, словно Матрешка
Зеленым схвачена пояском,
А там, где агатовых кедров тени
Да малахитовая трава,
Бродят чуткие, как олени,
Все таинственные слова.
Я слышал их, знаю, я здесь как дома,
Ведь каждая ветка и каждый сук
До радостной боли мне тут знакомы,
Как руки друзей моих и подруг!
И в остром волнении, как в тумане,
Иду я мысленно прямиком,
Сквозь пегий кустарник и бурелом
К одной неприметной лесной поляне.
Иду, будто в давнее забытье,
Растроганно, тихо и чуть несмело,
Туда, где сидит на пеньке замшелом
Детство веснушчатое мое…
Костром полыхает над ним калина,
А рядом лежат, как щенки у ног,
С грибами ивовая корзина
Да с клюквой березовый туесок.
Скоро и дом. Торопиться нечего.
Прислушайся к щебету, посиди…
И детство мечтает сейчас доверчиво
О том, что ждет его впереди…
Разве бывает у детства прошлое!
Вся жизнь — где-то там, в голубом дыму.
И только в светлое и хорошее
Детству верится моему.
Детство мое? У тебя рассвет,
Ты только стоишь на пороге дома,
А я уже прожил довольно лет,
И мне твое завтра давно знакомо…
Знаю, как будет звенеть в груди
Сердце, то радость, то боль итожа.
И все, что сбудется впереди,
И все, что не сбудется, знаю тоже.
Фронты будут трассами полыхать,
Будут и дни отрешенно-серы,
Хорошее будет, зачем скрывать,
Но будет и тяжкого свыше меры…
Ах, если б я мог тебе подсказать,
Помочь, ну хоть слово шепнуть одно!
Да только вот прошлое возвращать
Нам, к сожалению, не дано.
Ты словно на том стоишь берегу,
И докричаться нельзя, я знаю.
Но раз я помочь тебе не могу,
То все же отчаянно пожелаю:
Сейчас над тобою светлым-светло,
Шепот деревьев да птичий гам,
Смолисто вокруг и теплым-тепло,
Настой из цветов, родника стекло
Да солнце с черемухой пополам.
Ты смотришь вокруг и спокойно дышишь,
Но как невозвратны такие дни!
Поэтому все, что в душе запишешь,
И все, что увидишь ты и услышишь,
Запомни, запомни и сохрани!
Видишь, как бабка-ольха над пяльцами
Подремлет и вдруг, заворчав безголосо,
Начнет заплетать корявыми пальцами
Внучке-березе тугую косу.
А рядом, наряд расправляя свой,
Пихта топорщится вверх без толку
Она похожа сейчас на елку,
Растущую сдуру вниз головой.
Взгляни, как стремительно в бликах света,
Перепонками лап в вышине руля,
Белка межзвездной летит ракетой,
Огненный хвост за собой стеля.
Сноп света, малиновка, стрекоза,
Ах, как же для нас это все быстротечно!
Смотри же, смотри же во все глаза
И сбереги навсегда, навечно!
Шагая сквозь радости и беду,
Нигде мы скупцами с тобой не будем.
Бери ж эту светлую красоту,
Вбирай эту мудрую доброту,
Чтоб после дарить ее щедро людям!
И пусть тебе еще неизвестно,
Какие бураны ударят в грудь,
Одно лишь скажу тебе: этот путь
Всегда будет только прямым и честным!
Прощай же! Как жаль, что нельзя сейчас
Даже коснуться тебя рукою,
Но я тебя видел. И в первый раз
Точно умылся живой водою!
Смешное, с восторженностью лица,
С фантазией, бурным потоком бьющей,
Ты будешь жить во мне до конца,
Как первая вешняя песнь скворца,
Как лучик зари, к чистоте зовущий!
Шагни ко мне тихо и посиди,
Как перед дальней разлукой, рядом:
Ну вот и довольно… Теперь иди!
А я пожелаю тебе в пути
Всего счастливого теплым взглядом…
Фея знала своё дело
Фея знала своё дело,
И летая в небесах,
Днём и ночью, то и дело,
Совершала чудеса.
Фея Кукол создавала,
Мастерила, колдовала.
Всё, чего она касалась,
Оживало, просыпалось.
И в её руках послушно
Обретали Куклы Души.
Ведь у Кукол судьбы тоже
С человеческими схожи…
А потом свои трофеи
Раздавала людям Фея.
Потому, что это средство,
Чтобы вечно помнить детство…
Если не пил ты в детстве студеной воды
Если не пил ты в детстве студеной воды
Из разбитого девой кувшина.
Если ты не искал золотистой звезды
Над орлами в дыму Наварина,
Ты не знаешь, как эти прекрасны сады
С полумесяцем в чаще жасмина.
Здесь смущенная Леда раскинутых крыл
Не отводит от жадного лона,
Здесь Катюшу Бакунину Пушкин любил
Повстречать на прогулке у клена
И над озером первые строфы сложил
Про шумящие славой знамена.
Лебедей он когда-то кормил здесь с руки,
Дней лицейских беспечная пряжа
Здесь рвалась от порывов орлиной тоски
В мертвом царстве команд и плюмажа,
А лукавый барокко бежал в завитки
На округлых плечах Эрмитажа.
О, святилище муз! По аллеям к пруду
Погруженному в сумрак столетий,
Вновь я пушкинским парком, как в детстве, иду
Над прудом с отраженьем Мечети,
И гостят, как бывало, в лицейском саду
Светлогрудые птички и дети.
Зарастает ромашкою мой городок,
Прогоняют по улице стадо,
На бегущий в сирень паровозный свисток
У прудов отвечает дриада.
Но по-прежнему парк золотист и широк,
И живая в нем дышит прохлада.
Здесь сандалии муз оставляют следы
Для перстов недостойного сына,
Здесь навеки меня отразили пруды,
И горчит на морозе рябина —
Оттого, что я выпил когда-то воды
Из разбитого девой кувшина.
А помните, как это было в детстве
А помните, как это было в детстве?!
Те утренники в садике…и мама
На платье из х/б-ешного обреза
Всю ночь снежинки, блестки пришивала!
И бережно повешенный на стуле,
Наряд «снежинки» был к утру готов!
Нам в платье том казалось, — мы принцессы
Из самых-самых ярких детских снов!!!
И запах елки той, что ароматней нет,
В шарах стеклянных на пушистых лапах.
Звезды Советской на макушке свет
Которую, конечно, вешал папа!
Почтовые открытки, телеграммы…
От родственников дальних и не очень…
«Ирония судьбы» со всех экранов
В канун той Самой Новогодней Ночи!
И верили по-детски мы наивно,
Что Дед Мороз одарит нас подарком…
И уплетали дружно мандарины
Делили их с сестрой… А кто-то с братом!
И свет в глазах искрился неподдельно
И много лет прошло, но в сердце свято
Храним те самые счастливые мгновенья
Где молоды так были мама с папой!
Детство
— Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них – дрянная.
— У меня к нему, знаешь, память –
Очень древняя, нутряная.
— Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
— У меня в него, знаешь, вера;
Он мне – ангелом-утешителем.
— Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
— У меня к нему, знаешь, – детство,
Детство – это неизлечимо.
Бывало, в детстве под окном
Бывало, в детстве под окном
Мы ждем,- когда у нас
Проснется гость, прибывший в дом
Вчера в полночный час.
Так и деревья. Стали в ряд,
И ждут они давно,-
Когда я брошу первый взгляд
На них через окно.
Я в этот загородный дом
Приехал, как домой.
Встает за садом и прудом
Заря передо мной.
Ее огнем озарены,
Глядят в зеркальный шкаф
Одна береза, две сосны,
На цыпочки привстав.
Деревья-дети стали в ряд.
И слышу я вопрос:
— Скажи, когда ты выйдешь в сад
И что ты нам привез?
Люди не замечают, когда кончается детство
Люди не замечают, когда кончается детство,
Им грустно, когда кончается юность,
Тоскливо, когда наступает старость,
И жутко, когда ожидают смерть.
Мне было жутко, когда кончилось детство,
Мне тоскливо, что кончается юность,
Неужели я грустью встречу старость
И не замечу смерть?
Детство
Веселый угольщик, пиринга белозубый.
Набрал в машину озорных ребят,
А сам глядит (не говорите: «глупо!»),
Как малыши восторженно галдят.
Они вернутся черные, как уголь,
Голодные, как дикая орда,
Их дома ждет родительская ругань…
Но это все — такая ерунда!
Им загорится: вырасти большими,
С такой же вот усмешкой до ушей.
И чтобы тоже в угольной машине
Из милости возить бы малышей!
И будет детством пахнуть черный уголь.
И кто-то уголь выдаст на-гора.
И это — очень мудрая услуга
Всем малышам из нашего двора.
Весенняя быль
Текут
Ручьи
По улице,
Разбуженной теплом.
Две девочки на жёрдочке
Несут металлолом.
Две девочки-подружки
Несут на школьный двор
Ведро на ржавой дужке
И лодочный мотор.
Им оттянуло пальчики,
Перекосило плечи…
И вот,
как ветер,
мальчики
Торопятся
Навстречу!
Вихрасты
И легки,
Бегут
Вперегонки.
С разбегу
Между девочек
Удачно прыгнул Гриша,
А Миша скорчил рожицу:
— Нельзя ли вашу жёрдочку
Поднять
Чуть-чуть
Повыше?
С краёв высоковато,
В серёдке — в самый раз!
Держите,
Я сейчас!
Р-р-аз!!! —
Мальчишки увлекаются,
Мотор с ведром качаются…
А девочки?
А девочки
Стоят и
Улыбаются!
Почти из моего детства
Я помню сад,
Круженье листьев рваных
Да пенье птиц, сведенное на нет,
Где детство словно яблоки шафраны
И никогда не яблоко ранет.
Оно в Калуге было и в Рязани
Таким же непонятным, как в Крыму:
Оно росло в неслыханных дерзаньях,
В ребячестве, не нужном никому;
Оно любило петь и веселиться
И связок не жалеть голосовых…
Припоминаю: крылышки синицы
Мы сравнивали с крыльями совы
И, небо синее с водою рек сверяя,
Глядели долго в темную реку.
И, никогда ни в чем не доверяя,
Мы даже брали листья трав на вкус.
А школьный мир! Когда и что могло бы
Соединять пространные пути,
Где даже мир — не мир, а просто глобус,
Его рукой нельзя не обхватить…
Он яблоком, созревшим на оконце,
Казался нам,
На выпуклых боках —
Где родина — там красный цвет от солнца,
И остальное зелено пока.
Детские годы
1
Едва рассеет тьму румяная заря —
Уже не спится мне: вскочив, как с перепугу
(Не даром и во сне ловил я пескаря)
Забрав свои лесы, бегу я на Ветлугу…
Обильная роса осела на траве
И стелется туман над сонною рекою.
Не опоздать бы мне — мелькает в голове —
Не прозевать бы клёв!.. Дрожащею рукою
Копаю я червей, смотрю на небеса,
Боюсь, что как назло изменится погода…
Меж тем — уже зари румяной полоса
Пожаром обняла почти полнебосвода…
Сейчас начнётся клёв… Я удочки несу
И, выбрав уголок в густой тени под ивой,
Волнуясь и спеша, упрямую лесу
Распутываю я рукой нетерпеливой…
Со страстью рыбака завзятого знаком,
Как будто эту страсть в себе впитал я сроду.
Я, не спуская глаз, слежу за поплавком,
Не колыхнётся ль он, не погрузится ль в воду…
Чуть дрогнул поплавок, вновь дрогнул…
— Трепеща,
За удилище я хватаюсь торопливо…
Подсёк… — и вывожу поверх воды леща:
Лежит он на пласту, чуть шевелясь лениво…
И глаз своих ни миг с него я не свожу…
Попался!.. Не уйдёшь!.. Я чую трепет власти…
Дрожит моя рука, и сам я весь дрожу,
Охваченный огнём волнения и страсти!..
Но вот очнулся он, как будто вспомнил вдруг
Приволье струй речных, товарищей, свободу,
Всплеснулся… — по реке пошёл широкий круг…
И, оборвав лесу, ушёл обратно в воду…
Обрызганный с кустов студёною росой,
Твержу я как шальной: опять мне неудача!..
И, удилище взяв с оборванной лесой,
От берега бреду, с досады чуть не плача!..
2
Уже проснулся день. Рассеялся туман.
Становится теплей… Всё выше солнце сходит.
Идти, иль нет домой?.. Вон дяденька Степан
Дозором уж давно по всей усадьбе бродит…
Не спится старику: в девятый раз вокруг
Он обошёл дворы, конюшни, сад и поле…
— «Эге, — да уж и ты не спишь, сердечный друг!..
Охота молодцу сильнее, знать, неволи!..
Небось, рыбачил? Да?.. Кажи-ка свой улов:
Где рыба? Аль её в реке сегодня нету?..
Эх, горе-рыболов, проспал, наверно, клёв,
Не затвердил ещё рыбацкую науку!..»
— Я, дяденька, леща поймал было сейчас:
Большущий, фунта три!.. — «А где же он?»
— Сорвался!..
-«И свешенный?.. А ты не врёшь на этот раз?»
Старик не верил мне и только улыбался…
-«Я знаю, прихвастнуть ты парень не дурак…
Не надо-б отпускать к реке-то воеводу…
А то, того гляди, клешнёй зацепит рак,
Да с берега долой и стащит прямо в воду!..
Бросай-ка поскорей оборванную снасть,
Пойдём со мной гулять: недалёко отсюда
Я ягод для тебя приметил спелых — страсть!..
А там и самовар, глядишь, скипит покуда!»…
3
Ах, дяденька Степан!.. Давно уж он лежит
На кладбище — с земной расставшийсяю долью…
Но вспомню лишь его, и сердце защемит
В груди моей, полно какой-то сладкой болью…
Как будто — пред собой его я вижу вновь,
Как будто — надо мной опять склонившись с лаской,
Как в детские года, весь нежность и любовь —
Баюкает мой слух он бесконечной сказкой!..