По утрам умываясь росой,
Как цвели они! Как красовались!
Но упали они под косой,
И спросил я: — А как назывались? —
И мерещилось многие дни
Что то тайное в этой развязке:
Слишком грустно и нежно они
Назывались — «анютины глазки».
Стихи Николая Рубцова о природе
Как весел грохот летних бурь
Как весел грохот летних бурь,
Когда, взметая прах летучий,
Гроза, нахлынувшая тучей,
Смутит небесную лазурь
И опрометчиво-безумно
Вдруг на дубраву набежит,
И вся дубрава задрожит
Широколиственно и шумно!..
Как под незримою пятой,
Лесные гнутся исполины;
Тревожно ропщут их вершины,
Как совещаясь меж собой, —
И сквозь внезапную тревогу
Немолчно слышен птичий свист,
И кой-где первый желтый лист,
Крутясь, слетает на дорогу…
Утро в горах
Лазурь небесная смеется,
Ночной омытая грозой,
И между гор росисто вьется
Долина светлой полосой.
Лишь высших гор до половины
Туманы покрывают скат,
Как бы воздушные руины
Волшебством созданных палат.
«Утро в горах» Тютчева
Поэзия Тютчева полна и многообразна. В ней есть и философские понятия, и художественные особенности, и необычное выражение мысли. Большую часть его поэзии занимает природа. Для Тютчева человеческое существование – это всего лишь маленькая часть природы, миг перед огромной стихией. Этими философскими мыслями и наполнено творчество Тютчева и стихотворение, написанное звонким ямбом, «Утро в горах» не исключение.
Миропонимание писателя преклоняется пред природой и ее бытием, от этого в стихотворении такие образы. Она – свободна и в произведении показана ее душа, она, в первую очередь, жива и поэт чувствует и понимает это.
Для Федора Ивановича природа одушевлена и наделена человеческими эмоциями – «Лазурь смеется», «…долина/Вьется», «Туманы покрывают…». В произведении дается отсылка к прошлому времени: благодаря ночной грозе долина кажется лирическому герою светлее и радостней обычного.
Но все нутро героя стремится ввысь, к горам: где небесная лазурь, где туманы покрывают скат, где волшебные руины возвышаются. Для лирического героя – эти руины олицетворяют идеальный мир, где царствует только естество и человек не способен попасть в него. И все же стихотворение не носит пессимистический оттенок, ибо у писателя само наблюдение этой великой натуры – уже блаженство. Поэтому все стихотворение – это признание в любви природе, благоговение перед ее божественностью и святостью.
В таком стихотворении, которое еще можно назвать «этюд с натуры», поэт представлен перед читателем, как ищущий. Он ищет философский смысл в человеческой жизни, вселенной и внешний мир – это как бы приметы этой вселенной.
К художественным особенностям этого произведения можно отнести множество эпитетов, благодаря которым создаются яркие образы: небесная, светлая, воздушная, ночная. Также здесь построена антитеза между небом и долиной: мир земной, где пребывает герой, и мир волшебный, куда ему никак не попасть. Поэтика текста полна цветами с чистыми оттенками голубого и белого. Цвет помогает поэту подчеркнуть романтическое настроение лирического героя, который находится под чарами этой панорамы.
В творчестве Тютчева поэзия достигает утонченности и, как сказал Афанасий Фет, возвышается до эфирных высот. Его часто еще называют «певцом природы» и не зря! Его произведения и в наше время безоговорочно ценятся, а его стихотворениям присваивается эпитет «гениальный».
Гром небесный
Был вечер к десяти,
И не было такси
И сильная гроза,
И ты, промокшая насквозь.
Спросил я: – Подвезти?
Сказала: – Подвези!
И встретились глаза,
И всё внутри оборвалось.
Откуда ты взялась?
Влетела, ворвалась.
Притронулась рукой,
И сразу стала мне родной.
Меня на помощь звал
И тайну открывал
Негромкий голос твой
И этот разговор ночной.
Куда часы спешат?
Тебе пора бежать,
И лужи отражают уходящую тебя.
Дождь катится с плаща,
Любимая, прощай,
Прощай, моя судьба,
Не исчезай, моя судьба!
Гром небесный, вещий голос,
Знак такой зовут судьбой.
Просто небо раскололось
Надо мною, над тобой.
Гром небесный, вещий голос
Прокатился стороной,
Просто небо раскололось
Над тобой и надо мной.
Успокоение
Гроза прошла — еще курясь, лежал
Высокий дуб, перунами сраженный,
И сизый дым с ветвей его бежал
По зелени, грозою освеженной.
А уж давно, звучнее и полней,
Пернатых песнь по роще раздалася
И радуга концом дуги своей
В зеленые вершины уперлася.
У сгнившей лесной избушки
У сгнившей лесной избушки,
Меж белых стволов бродя,
Люблю собирать волнушки
На склоне осеннего дня.
Летят журавли высоко
Под куполом светлых небес,
И лодка, шурша осокой,
Плывет по каналу в лес.
И холодно так, и чисто,
И светлый канал волнист,
И с дерева с легким свистом
Слетает прохладный лист,
И словно душа простая
Проносится в мире чудес,
Как птиц одиноких стая
Под куполом светлых небес…
В сибирской деревне
То желтый куст,
То лодка кверху днищем,
То колесо тележное
В грязи…
Меж лопухов —
Его, наверно, ищут —
Сидит малыш,
Щенок скулит вблизи.
Скулит щенок
И все ползет к ребенку,
А тот забыл,
Наверное, о нем,-
К ромашке тянет
Слабую ручонку
И говорит…
Бог ведает, о чем!..
Какой покой!
Здесь разве только осень
Над ледоносной
Мечется рекой,
Но крепче сон,
Когда в ночи глухой
Со всех сторон
Шумят вершины сосен,
Когда привычно
Слышатся в чесу
Осин тоскливых
Стоны и молитвы,-
В такую глушь
Вернувшись после битвы,
Какой солдат
Не уронил слезу?
Случайный гость,
Я здесь ищу жилище
И вот пою
Про уголок Руси,
Где желтый куст,
И лодка кверху днищем,
И колесо,
Забытое в грязи…
Я умру в крещенские морозы
Я умру в крещенские морозы
Я умру, когда трещат березы
А весною ужас будет полный:
На погост речные хлынут волны!
Из моей затопленной могилы
Гроб всплывет, забытый и унылый
Разобьется с треском,
и в потемки
Уплывут ужасные обломки
Сам не знаю, что это такое…
Я не верю вечности покоя!
Сосен шум
В который раз меня приветил
Уютный древний Липин Бор,
Где только ветер, снежный ветер
Заводит с хвоей вечный спор.
Какое русское селенье!
Я долго слушал сосен шум,
И вот явилось просветленье
Моих простых вечерних дум.
Сижу в гостинице районной,
Курю, читаю, печь топлю,
Наверно, будет ночь бессонной,
Я так порой не спать люблю!
Да как же спать, когда из мрака
Мне будто слышен глас веков,
И свет соседнего барака
Еще горит во мгле снегов.
Пусть завтра будет путь морозен,
Пусть буду, может быть, угрюм,
Я не просплю сказанье сосен,
Старинных сосен долгий шум…
Весна на берегу Бии
Сколько сору прибило к березам
Разыгравшейся полой водой!
Трактора, волокуши с навозом,
Жеребята с проезжим обозом,
Гуси, лошади, шар золотой,
Яркий шар восходящего солнца,
Куры, свиньи, коровы, грачи,
Горький пьяница с новым червонцем
У прилавка
и куст под оконцем —
Все купается, тонет, смеется,
Пробираясь в воде и в грязи!
Вдоль по берегу бешеной Бии
Гонят стадо быков верховые —
И, нагнувши могучие выи,
Грозный рев поднимают быки.
Говорю вам:- Услышат глухие!-
А какие в окрестностях Бии —
Поглядеть — небеса голубые!
Говорю вам:- Прозреют слепые,
И дороги их будут легки.
Говорю я и девушке милой:
— Не гляди на меня так уныло!
Мрак, метелица — все это было
И прошло,- улыбнись же скорей!
— Улыбнись!- повторяю я милой.-
Чтобы нас половодьем не смыло,
Чтоб не зря с неизбывною силой
Солнце било фонтаном лучей!
Ночь на родине
Высокий дуб. Глубокая вода.
Спокойные кругом ложатся тени.
И тихо так, как будто никогда
Природа здесь не знала потрясений!
И тихо так, как будто никогда
Здесь крыши сел не слыхивали грома!
Не встрепенется ветер у пруда,
И на дворе не зашуршит солома,
И редок сонный коростеля крик…
Вернулся я, — былое не вернется!
Ну что же? Пусть хоть это остается,
Продлится пусть хотя бы этот миг,
Когда души не трогает беда,
И так спокойно двигаются тени,
И тихо так, как будто никогда
Уже не будет в жизни потрясений,
И всей душой, которую не жаль
Всю потопить в таинственном и милом,
Овладевает светлая печаль,
Как лунный свет овладевает миром.
Зеленые цветы
Светлеет грусть, когда цветут цветы,
Когда брожу я многоцветным лугом
Один или с хорошим давним другом,
Который сам не терпит суеты.
За нами шум и пыльные хвосты —
Все улеглось! Одно осталось ясно —
Что мир устроен грозно и прекрасно,
Что легче там, где поле и цветы.
Остановившись в медленном пути,
Смотрю, как день, играя, расцветает.
Но даже здесь.. чего-то не хватает..
Недостает того, что не найти.
Как не найти погаснувшей звезды,
Как никогда, бродя цветущей степью,
Меж белых листьев и на белых стеблях
Мне не найти зеленые цветы…
На озере
Светлый покой
Опустился с небес
И посетил мою душу!
Светлый покой,
Простираясь окрест,
Воды объемлет и сушу
О, этот светлый
Покой-чародей!
Очарованием смелым
Сделай меж белых
Своих лебедей
Черного лебедя — белым!
Сентябрь
Слава тебе, поднебесный
Радостный краткий покой!
Солнечный блеск твой чудесный
С нашей играет рекой,
С рощей играет багряной,
С россыпью ягод в сенях,
Словно бы праздник нагрянул
На златогривых конях!
Радуюсь громкому лаю,
Листьям, корове, грачу,
И ничего не желаю,
И ничего не хочу!
И никому не известно
То, что, с зимой говоря,
В бездне таится небесной
Ветер и грусть октября…
Улетели листья
Улетели листья с тополей —
Повторилась в мире неизбежность…
Не жалей ты листья, не жалей,
А жалей любовь мою и нежность!
Пусть деревья голые стоят,
Не кляни ты шумные метели!
Разве в этом кто-то виноват,
Что с деревьев листья улетели?