Читать стихотворения онлайн
Встают, встают за дымкой синей
Зеленые холмы.
В траве, как прежде, маргаритки,
И чьи-то глазки у калитки…
Но этой сказки героини
Апрельские — не мы!
Ты улыбнулась нам, Мария,
(Ты улыбалась снам!)
Твой лик, прозрачней анемоны,
Мы помним в пламени короны…
Но этой встречи феерия
Апрельская — не нам!
В купе известном одноместном
Нажмёшь на жуткую педаль, —
И вдруг откроется не бездна,
Но — очарованная даль.
Мальчики с финками, девочки с «фиксами»…
Две проводницы дремотными сфинксами…
В вагоне спят рабочие,
Вагон во власти сна,
А в тамбуре бормочет
Нетрезвая струна…
Я еду в этом тамбуре,
Спасаясь от жары.
Кругом гудят, как в таборе,
Гитары и воры.
И как-то получилось,
Что я читал стихи
Между теней плечистых
Окурков, шелухи.
У них свои ремесла.
А я читаю им,
Как девочка примерзла
К окошкам ледяным.
Они сто раз судились,
Плевали на расстрел.
Сухими выходили
Из самых мокрых дел.
На черта им девчонка?
И рифм ассортимент
Таким как эта — с чолкой
И пудрой в сантиметр?!
Стоишь — черты спитые.
На блузке видит взгляд
Всю дактилоскопию
Малаховских ребят…
Чего ж ты плачешь бурно?
И, вся от слез светла,
Мне шепчешь нецензурно —
Чистейшие слова?..
И вдруг из электрички,
Ошеломив вагон,
Ты чище Беатриче
Сбегаешь на перрон.
Вот уж сколько времени
Мчусь я этим поездом!
Он еще стремительней,
Видно, мчаться рад,
Пестрым, легким, солнечным,
Быстролетным поясом
Все леса, поляны
Унося назад.
Только я поляну
Хватким глазом сцапаю,
А она уж — на тебе!—
Выпорхнет другой;
Вон сосенка с бодростью
Мне махнула лапою:
Дескать, до свиданья,
До свиданья, дорогой!
Вон рванулось озеро,
Скрывшись за осинами.
Чуть не со слезой оно
С глаза сорвалось,
Вспыхнув неожиданно
Крыльями гусиными,—
Это, видно, с озером
Детство пронеслось.
Словно, чтоб отдать мне
Хоть росинку юности,
Бросился вдогонку
С горки паренек,
Но и он, в бессилье
Стихнув, пригорюнившись,
Вдруг погас, как спички
Сбитый огонек.
Солнца луч, все пасмурней
По вагону шарящий,
Золотой мой, ласковый,
Ты хоть удержись!
Эх, да вы, друзья мои,
Милые товарищи,
Это убегает,
Убегает жизнь…
— Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой.
— Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду —
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду —
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.
— Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
— За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба — я и ты.
— Но если я безвестно кану —
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
— Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Душно, тесно, в окна валит
Дымный жар, горячий дым,
Весь вагон дыханьем залит
Жарким, потным и живым.
За окном свершают сосны
Дикий танец круговой.
Дали яркостью несносны,
Солнце — уголь огневой.
Тело к телу, всем досадно,
Все, как мухи, к стеклам льнут,
Ветер бега ловят жадно,
Пыль воздушную жуют.
Лица к лицам, перебранка,
Грубость брани, визглый крик,
Чахлый облик полустанка,
В дым окутанный, возник.
Свет надежды; там, быть может,
Ковш воды, студен и чист!
Нет, напрасно не треножит
Паровоза машинист!
Прежний дым и грохот старый,
Духота, что раньше, та ж,
Караван в песках Сахары,
Быстро зыблемый мираж.
Все песок, пески, песчаник,
Путь ведет в песках, в песках.
Сон иль явь, ах, бедный странник,
Да хранит тебя Аллах!
День первый. Поезд скорый
Идет по Теплостану.
В окне мелькают горы,
Деревья и тюльпаны.
Потом по расписанью
Пустыни знойный гул
И станция, в названьи!
Которой саксаул.
Второй день. А все та же
Пустынная страна.
И думаешь: когда же
Закончится она?..
Но вот леса и степи.
Чтоб я не унывал,
Во всем великолепьи
Течет река Урал.
День третий. Вижу снова
Прелестные леса.
На широте Тамбова
Блаженствует весна.
И, набирая скорость,
Как самолет «ПО-2»
Летит весенний поезд
Алма-Ата — Москва!
Светлый немец
Пьет светлое пиво.
Пей, чтоб тебя разорвало!
А я, иноземец,
Сижу тоскливо,
Бледнее мизинца,
И смотрю на лампочки вяло.
Просмотрел журналы:
Портрет кронпринца,
Тупые остроты,
Выставка мопсов в Берлине…
В припадке зевоты
Дрожу в пелерине
И страстно смотрю на часы.
Сорок минут до отхода!
Кусаю усы
И кошусь на соседа-урода,—
Проклятый! Пьет пятую кружку!
Шея — как пушка,
Живот — как комод…
О, о, о!
Потерпи, ничего, ничего.
Кельнер, пива!
Где мой карандаш?
Лениво
Пишу эти кислые строки,
Глажу сонные щеки
И жалею, что я не багаж…
Тридцать минут до отхода!
Тридцать минут…
От поезда в пяти шагах
Природа сочиняет что-то.
На телеграфных проводах
Набросанные ее ноты.
Всевластна к творчеству любовь:
Раз вдохновеньое осенило-
Пускает в дело воробьев
За неимением чернила.
Чуть колыхались провода
Под весом воробьиной стаи,
И я жалел как никогда,
Что нотной грамоты не знаю…
Не штык — так клык, так сугроб, так шквал, —
В Бессмертье что час — то поезд!
Пришла и знала одно: вокзал.
Раскладываться не стоит.
На всех, на всё — равнодушьем глаз,
Которым конец — исконность.
О как естественно в третий класс
Из душности дамских комнат!
Где от котлет разогретых, щек
Остывших… — Нельзя ли дальше,
Душа? Хотя бы в фонарный сток
От этой фатальной фальши:
Папильоток, пеленок,
Щипцов каленых,
Волос паленых,
Чепцов, клеенок,
О — де — ко — лонов
Семейных, швейных
Счастий (klein wenig!)
Взят ли кофейник?
Сушек, подушек, матрон, нянь,
Душности бонн, бань.
Не хочу в этом коробе женских тел
Ждать смертного часа!
Я хочу, чтобы поезд и пил и пел:
Смерть — тоже вне класса!
В удаль, в одурь, в гармошку, в надсад, в тщету!
— Эти нехристи и льнут же! —
Чтоб какой-нибудь странник: «На тем свету»…
Не дождавшись скажу: лучше!
Площадка. — И шпалы. — И крайний куст
В руке. — Отпускаю. — Поздно
Держаться. — Шпалы. — От стольких уст
Устала. — Гляжу на звезды.
Так через радугу всех планет
Пропавших — считал-то кто их? —
Гляжу и вижу одно: конец.
Раскаиваться не стоит.
Чух-чух,
Чух-чух,
Мчится поезд
Во весь дух,
Паровоз пыхтит.
– Тороплюсь! – гудит, –
Тороплюсь,
Тороплюсь,
Тороплю-у-усь!
Ни гневом, ни порицаньем
Давно уж мы не бряцаем:
Здороваемся с подлецами,
Раскланиваемся с полицаем.
Не рвемся ни в бой, ни в поиск —
Все праведно, все душевно…
Но помни: отходит поезд!
Ты слышишь? Уходит поезд
Сегодня и ежедневно.
Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй!
А мы балагурим, а мы куролесим,
Нам недругов лесть, как вода из колодца!
А где-то по рельсам, по рельсам, по рельсам —
Колеса, колеса, колеса, колеса…
Такой у нас нрав спокойный,
Что без никаких стараний
Нам кажется путь окольный
Кратчайшим из расстояний.
Оплачен страховки полис,
Готовит обед царевна…
Но помни: отходит поезд,
Ты слышишь?! Уходит поезд
Сегодня и ежедневно.
Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй!
Мы пол отциклюем, мы шторки повесим,
Чтоб нашему раю — ни краю, ни сноса.
А где-то по рельсам, по рельсам, по рельсам —
Колеса, колеса, колеса, колеса…
От скорости века в сонности
Живем мы, в живых не значась…
Непротивление совести —
Удобнейшее из чудачеств!
И только порой под сердцем
Кольнет тоскливо и гневно:
Уходит наш поезд в Освенцим!
Наш поезд уходит в Освенцим
Сегодня и ежедневно!
Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй!
А как наши судьбы — как будто похожи:
И на гору вместе, и вместе с откоса!
Но вечно — по рельсам, по сердце, по коже —
Колеса, колеса, колеса, колеса!
Запомню, оставлю в душе этот вечер,
И встречу с друзьями, и праздничный стол.
Сегодня я сам — самый главный диспетчер,
И стрелки сегодня я сам перевёл.
Итак, отправляю составы в пустыни,
Где только барханы в горячих лучах, —
Мои поезда не вернутся пустыми,
Пока мой оазис ещё не зачах, ещё не зачах.
Своё я отъездил, и даже сверх нормы,
Стою вспоминаю, сжимая флажок,
Как мимо меня проносились платформы
И реки с мостами, которые сжёг.
Итак, отправляю составы в пустыни,
Где зной и барханы в горячих лучах, —
Мои поезда не вернутся пустыми,
Пока мой оазис ещё не зачах, ещё не зачах.
Они без меня понесутся по миру —
Я рук не ломаю, навзрыд не кричу,
И мне не навяжут чужих пассажиров —
Сажаю в свой поезд кого захочу.
Итак, отправляю составы в пустыни,
Где зной и барханы в горячих лучах, —
Мои поезда не вернутся пустыми,
Пока мой оазис ещё не зачах, ещё не зачах.
Растаяли льды, километры и годы,
Мой первый состав возвратился назад,
Но он не привёз драгоценной породы,
И рельсы под ним недовольно гудят.
Давай постоим и немного остынем —
Я вижу, в пути ты не встретил реки,
Я сам не поехал с тобой по пустыням,
И вот мой оазис убили пески убили пески.
Раскачивается вагон.
Длинный тоннель метро.
Читающий пассажир выклевывает по слову…
Мы пишем на злобу дня и — на его добро.
Но больше, правда,— на злобу,
на злобу,
на злобу!..
Живем, озираясь вокруг.
Живем, друзей хороня.
Едем, не зная судьбы, и страшно проехать мимо.
Длинный тоннель метро.
Привычная злоба дня…
Ненависть проще любви.
Ненависть объяснима.
Мела пурга, протяжно воя.
И до рассвета, ровно в пять,
Нас выводили под конвоем
Пути от снега расчищать.
Не грели рваные бушлаты.
Костры пылали на ветру.
И деревянные лопаты
Стучали глухо в мерзлоту.
И, чуть видны в неровных вспышках
Забитых снегом фонарей,
Вдоль полотна чернели вышки
Тревожно спящих лагерей.
А из морозной
Черной чащи,
Дым над тайгою распластав,
Могучий,
Огненный,
Гудящий,
В лавине снега шел состав.
Стонали буксы и колеса,
Густое месиво кроша,
А мы стояли вдоль откоса,
В худые варежки дыша.
Страна моя!
В снегу по пояс,
Через невзгоды и пургу
Ты шла вперед, как этот поезд —
С тяжелым стоном
Сквозь тайгу!
И мы за дальними снегами,
В заносах,
На пути крутом
Тому движенью помогали
Своим нерадостным трудом.
В глухую ночь,
Забыв о боли,
Мы шли на ветер, бьющий в грудь,
По нашей воле
И неволе
С тобой
Делили
Трудный путь.